Стихотворения - [27]

Пёстрый плат с бахромой.

* * *

Не жалея сил и пены,

мыла зеркало стирала

слёзы, седину, морщины,

шрамы, ссадины, засосы,

воспаления, ожоги,

синяки, прыщи, порезы, и гордилась, и сияла

красотой пеннорождённой.

А теперь окно помою.

* * *

аноним с анонимкой

по тропинке в обнимку

имярек с имяречкой

над застенчивой речкой

водомерки стрекозы

извлеченье занозы

неизвестный художник

глина кровь подорожник

* * *

В совершенстве владею

языком осязанья:

по мурашкам, по Брейлю

прочитаю признанье

и отвечу я тоже

шраму, родинке, ранке

всей поверхностью кожи,

всей изнанкой.

* * *

Лето, дача, выходные,

солнце, жизнь, любовь в зените…

Колокольчики степные,

почему вы не звените?

Научи их, колокольня,

воробей, кузнечик певчий!

Мне сегодня так не больно!

А тебе, тебе полегче?

ПО МОЕМУ ХОТЕНЬЮ

* * *

О чем? О выживанье после смерти

за счет инстинкта самосохраненья,

о мягкости, о снисхожденье тверди

небесной напиши стихотворенье.

SOSреализм вот метод: каждой твари

по паре крыльев рифм воздушных весел,

чтоб не пропали, чтобы подгребали,

чтоб им дежурный голубь ветку бросил

небесной яблони, сиречь оливы,

цветущей, пахнущей, вечновесенней…

О том, что умирание счастливым

заметно облегчает воскресенье.

* * *

Трогающему грудь:

Знаешь, какою она была?

Обнимающему за талию:

Знаешь, какою она была?

Ложащемуся сверху:

Знаешь, какою она была?

Берущему:

Знаешь, с какими

Я

была?

* * *

Чело от волос до век,

до нижних: се человек.

А ниже, от век до плеч,

им овладевает речь.

А ниже, от плеч до пупка,

им овладевает тоска.

А там, от пупка до колен,

томление, глина, тлен,

конец и начало всего…

А ниже нет ничего.

* * *

Сняла глаза, как потные очки,

и, подышав, подолом их протерла,

походкой удлинила каблуки

и ласками прополоскала горло,

и вышла в свет. И свет глаза слепил,

и с ног сбивал, и бился в горле комом,

и мир, который был и мал, и мил,

явился юным, злым и незнакомым.

Знакомиться с чужими не моги,

с мужчинами на улице тем боле.

Бегом домой: в коробку каблуки,

глаза в раствор (довольно слабый) соли.

* * *

Граждане марионетки,

уклоняйтесь от объятий!

Перепутаются нитки

от лодыжек и запястий,

не распутать кукловоду.

И повяжут, и оженят.

И тогда прощай свобода

мысли и передвиженья.

* * *

У святителя вместо спины

штукатурка церковной стены

У нечистого вместо спины

шоколад глазурованной тьмы

У политика вместо спины

неубитая шкура страны

У любовника вместо спины

обратная сторона Луны

* * *

прикосновение чем легче тем нежнее

наинежнейшее не задевает кожи

но продолжает быть прикосновеньем

но воплощает нежность в чистом виде

предвозвещая: кожа глиной станет

а нежность станет теплотой и светом

так нежность плоть к бесплотности готовит

и учит о бессмертии молиться

* * *

Я дождевой червь,

я гений пути,

я властелин земли,

я глотаю ее,

ею поглощенный,

я в ней, а она во мне,

путник и путь,

иероглиф и раб

дождя.

* * *

Слово, слово, что там, в начале?

Раскладушка, на которой меня зачали

по пьяни, по неопытности, по распределенью,

по любви, по кайфу, по моему хотенью…

* * *

Мгновение в полете мотылек.

Лови, лови! В ладонях шевеленье

щекотно. А раскроешь там листок,

еще не желтый, но уже осенний.

Тогда клади его между листов

не Песни Песней Бытия, Левита.

А завтра Ч не нашелся, был таков.

Видать, вернулось в стадо мотыльков

мгновение, что было мной убито.

* * *

Как нет на нет суда?

Как раз на нет и суд,

а нет суда на да.

Встать, суд идет. Идут

плоты веков, плотва

немых, забытых лет.

Плотва всегда права.

Да, нет суда на нет.

* * *

Мораль есть нравственность б/у,

весьма поношенное платье.

Я видела ее в гробу,

она меня в твоих объятьях.

* * *

телефонные кнопки

похожи на четки

Господи помилуй

занято

* * *

Просеивают птицы тишину

сквозь мелкое серебряное сито.

Сосна сосне: сосни, и я сосну.

Закат рассвету: прощено, забыто.

Где, как не в Доме творчества, поймешь,

что счастья нет, но есть покой и воля,

что изреченная, конечно, ложь,

но в изрекаемой есть все же доля…

* * *

Пером летучей мыши:

Я слышу, слышу, слышу!

Перышком из подушки:

Закладывает ушки.

Паркером-пеликаном:

Неявственно, туманно…

И вечным, золотым:

Умолкло. Помолчим.

* * *

Положена солнцем на обе лопатки,

на обе босые чумазые пятки,

на обе напрягшиеся ягодицы,

на обе ладони, на обе страницы

забытого кверху обложкой Золя,

на оба твоих полушарья, земля…

* * *

Как засыпается на лаврах?

сбивая простыни в комок.

Как почивается на лаврах?

без задних ног, без задних ног.

Как просыпается на лаврах?

С трескучей болью в голове.

Как любится на них, на лаврах?

Так не впервой же на траве!

* * *

Заснула со строкой во рту.

Проснулась нету, проглотила.

Потом весь день болел живот.

* * *

Тонула. За соломинку

в глазу чужом

хваталась утешение

тонуть вдвоем.

А если бы заметила

бревно в своем,

тогда бы оба выплыли

верхом на нем.

* * *

Любовь тенор-альтино*

Ты понял меня, скотина?

* * *

Мужской альтовый голос.

* * *

Как у того осла морковь,

перед лицом зеркало.

Долго, к себе питая любовь,

я за собой бегала.

Всё. Надоело. Отгорожусь

лицами и страницами…

И, как в зеркале, в них отражусь

глупой голодной ослицею.

* * *

О жизни будущаго века

на языке веков минувших…

О паюсная абевега

столетий, плавником блеснувших,

о путь от берега до брега

как от порога до порога!..

О жизни будущего века

я знаю много меньше. Много.

* * *

гром картавит

ветер шепелявит

дождь сюсюкает