Стихотворения, 1838 г. - [8]

Не спрашивай, заметен ли во взоре

Ее души твоей души ответ,

Иль нежный взор ее и сладость в разговоре

Лишь навык светскости и общий всем привет?

Мне ль разгадать? – Но верь: не тщетно предан

Ты чувству бурному; с прекрасною мечтой

Тебе от неба заповедан

Удел высокий и святой.

Награду сладкую сулит нам жар взаимный,

Но сердца песнь – любовь; не подданный судьбе,

Когда ж за сладостные гимны

Певец награды ждет себе?

Она перед тобой, как небо вдохновенья!

Молись и не скрывай божественной слезы,

Слезы восторга, умиленья;

Но помни: в небе есть алмазы освещенья

И семена крушительной грозы:

Жди светлых дней торжественной красы,

Но не страшись и молний отверженья!

Прекрасен вид, когда мечтателя слезой

Роскошно отражен луч солнца в полдень ясной,

Но и под бурею прекрасно

Его чело, обвитое грозой!

К алине

Алина, вижу: ты прекрасна;

Я хладен к прелестям твоим;

Но верь мне – назвала напрасно

Мое ты сердце ледяным!

Будь лед в груди моей: доныне

Я был бы пленник красоты;

Не трудно таять хладной льдине

И от ничтожной теплоты,

Тогда б, палимый чудным жаром,

О солнце неги, пред тобой

Мой лед курился влажным паром

И капал вечною слезой!

Войди мне в грудь глубоким взглядом —

И сердце, чуждое любви,

Суровым облитое хладом,

Скорей железным назови!

Оно тяжелым испытаньем

Сквозь пыл страстей проведено;

Оно проковано страданьем;

Оно в бедах закалено.

И грудь – потухшее горнило —

Отягощяема им,

По жизни носится уныло

С железным бременем своим.

Вот вешний пыл сошел в долины —

Проснулся б лед – железо спит;

Вот луч полудня – взор Алины:

И тот мне сердца не живит!

Но слушай: временно сей холод

Почиет на сердце моем;

Судьба – кузнец свой тяжкий молот

Еще испробует на нем,

Еще в жару оно потонет,

И под ударами застонет,

И брызнет кровью и огнем:

Тогда приди взглянуть на друга,

Мои мученья пережди —

И после, в легкий час досуга,

Скажи мне, что в моей груди!

Жажда любви

Где вы, вспышки вдохновений?

Где вы, страстные мечты?

Где ты, праздник песнопений

В честь верховной красоты?

Все исчезло: нет царицы,

Для кого в ночной тиши

Стройный глаз моей цевницы

Разливался от души.

Тщетно жадный взор мой бродит

Между прелестей: на зов

К сердцу снова не приходит

Своенравная любовь,

А когда – то в неге праздной

Забывая целый мир,

Я покорно, безотказно

К ней летел на званый пир!

Пил – пил много – пил, не споря, —

Подавала ль мне она

Чашу гибели и горя,

Шире неба, глубже моря —

Выпивал я все до дна!

Незабвенные мученья!

Вас давно ль я выносил

И у неба охлажденья

Будто милости просил,

И в томленьях стал проклятья

На тяжелый свой удел,

И от сердца оторвать я

Цепи жгучие хотел?

Что ж? – Я снова той же доли

У судьбы прошу моей;

Я опять прошу неволи,

Я опять ищу цепей;

И, быть может, их найду я,

Ими сердце обверну,

Их к душе моей прижму я —

И опять их прокляну!

Отрывки Из книги любви

1.

Опять мятежная проснулась

Давно затихнувшая страсть,

И вновь пред бурною шатнулась

Рассудка царственная власть.

В груди, как прежде, сердцу тесно;

Гроза любви бушует в нем;

Оно горит мечтой небесной,

Пылает выспренним огнём.

Но обаятельной надежде

Уразумлённое, оно

Уже не верует, как прежде,

Ему предвиденье дано;

Оно грядущее предвидит,

Оно, скорбя, предузнаёт,

Что вновь судьба его обидит

И чашей неги обойдёт.

В любви не встреченный любовью,

Ещё не раз паду я вновь

С душевным воплем к изголовью:

Страдальца слёзы брызнут кровью.

И в сердце ядом хлынет кровь!

2.

С могучей страстию в мучительной борьбе

Печалью тайною душа моя томима.

Зачем меня, друзья, зовёте вы к себе?

К чему в свой круг зовёте нелюдима?

Мне будет чужд ваш светлый разговор;

Утех не разделю я младости игривой;

Я буду между вас сидеть потупя взор,

Недвижный, мрачный, молчаливой.

Хотите ль вы, чтоб я в день пирный представлял

Собою скучный день похмелья,

И краски вашего веселья

Своим уныньем оттенял?

Хотите ли вы ту, кого назвать не смею,

С улыбкой шалости при мне именовать,

И лёгкой шуткою своею

Мне сердце сжатое терзать?

Ваш резвый смех, о ветреные други,

Усилит, растравит души моей недуги, —

И тщетно, бурные, вы подадите мне

Фиал с игрою звёзд в мятежной глубине:

На ласку дружескую вашу

Тогда, обиженный, я с злостию взгляну

И сладким нектаром наполненную чашу

От уст иссохших оттолкну!

Я не найду в ней упоенья,

Я жажды пламенной вином не утолю;

Я чувства вечного в себе не оскорблю

Призывом суетным минутного забвенья!

Пируйте же, друзья! – Мне дорог ваш помин,

Но чуждо мне бывалое веселье.

Уйдите от меня! – Пускай в пустынной келье

Останусь я – один!

Один!.. Один!.. Мне милый образ блещет,

И струны тайные в груди моей дрожат,

Перо услужливо трепещет,

И строки звучные горят!

3.

Когда настанет страшный миг,

Когда нарушу я молчанье,

И дерзкий двинется язык

Тебе излить любви признанье,

И задержав потоки слёз

В груди, изнывшей без привета,

Я буду требовать ответа

На мой торжественный вопрос, —

Прошу тебя: без замедленья

Мои надежды разрушай,

И грудь мою без сожаленья

Прямым ударом отверженья

С возможной силой поражай!

Пусть на главу падёт мне громом

Твой приговор! Несчастья весть

Я в сердце, с бурями знакомом

Найду способность перенесть;

Страданье жизнь мою искупит;

Над прахом сердце голова,

Быть может, снова гордо вступит

В свои суровые права.

Но если… если друг желанный,

Ты мне готовишь в тайный дар