Стихи - [5]

Шрифт
Интервал

        и промолчи…
Придёт заря,
             шепча.
Но —
     что ни говори —
бывает, что свеча
горит
      светлей зари.

?

" Я шагал по земле, было зябко в душе и окрест. "

Булату Окуджаве

Я шагал по земле, было зябко в душе и окрест.
Я тащил на усталой спине свой единственный крест.
Было холодно так, что во рту замерзали слова.
И тогда я решил этот крест расколоть на дрова.
И разжёг я костёр на снегу.
                            И стоял.
                                     И смотрел,
как мой крест одинокий удивлённо и тихо горел…
А потом зашагал я опять среди чёрных полей.
Нет креста за спиной…
                        Без него мне
                                     ещё тяжелей.

?

Голос

Е. Евтушенко

Такая жизненная полоса,
а, может быть, предначертанье свыше.
Других
       я различаю голоса,
а собственного голоса
                      не слышу.
И всё же он, как близкая родня,
единственный,
              кто согревает в стужу.
До смерти будет он
                   внутри меня.
Да и потом
           не вырвется наружу.

?

Кочевники

Ч. Чимиду

У юрты ждут осёдланные кони.
Стоит кумыс на низеньком столе…
Я знал давно,
я чувствовал,
              что корни
мои —
вот в этой
           пепельной земле!..
Вскипает чай задумчиво и круто, —
клубящегося пара торжество.
И медленно
           плывёт кумыс по кругу.
И люди величаво
                пьют его…
А что им стоит
на ноги подняться,
к высокому порогу подойти.
"Айда!"
И всё.
Минут через пятнадцать
они уже не здесь.
Они —
      в пути…
Как жалок и неточен
был учебник!
Как он пугал меня!
Как голосил:
"Кочевники!!"
Да я и сам
кочевник!
Я сын дороги,
самый верный сын…
Всё в лес смотрю.
И как меня ни кормят,
и как я над собою ни острю, —
из очень тёплых
и удобных комнат
я
в лес смотрю.
Всё время
          в лес смотрю!
То — север,
то — большое солнце юга!
То — ивняки,
то — колкое жнивьё…
И снова
        я раскладываю юрту,
чтобы потом опять
собрать её!..
Приходит ночь.
И вновь рассветы брезжат,
протяжными росинками звеня…
И подо мной,
             как колесо тележье,
поскрипывает
добрая
земля.

?

" Неправда, что время уходит "

Неправда, что время уходит.
                            Это уходим
                                       мы.
По неподвижному времени.
                         По его протяжным долинам.
Мимо забытых санок
                   посреди сибирской зимы.
Мимо иртышских плёсов
                      с ветром неповторимым.
Там, за нашими спинами —
                         мгла с четырёх сторон.
И одинокое дерево,
                   согнутое нелепо.
Под невесомыми бомбами —
                         заиндевевший перрон.
Руки,
не дотянувшиеся
                до пайкового хлеба.
Там, за нашими спинами —
                         снежная глубина.
Там обожжённые плечи
                     деревенеют от боли.
Над затемнённым городом
                        песня:
                               "Вставай, страна-а!.."
"А-а-а-а…" — отдаётся гулко,
                               будто в пустом соборе…
Мы покидаем прошлое.
                     Хрустит песок на зубах.
Ржавый кустарник
                 призрачно топорщится у дороги.
И мы на нём оставляем
                      клочья отцовских рубах
и надеваем синтетику,
вредную для здоровья.
Идём к черте, за которой —
                           недолгие слёзы жён.
Осатанелый полдень.
Грома неслышные гулы.
Больницы,
          откуда нас вынесут.
                              Седенький дирижер.
И тромбонист,
облизывающий
             пересохшие губы…
Дорога — в виде спирали.
                         Дорога — в виде кольца.
Но —
отобедав картошкой
                   или гречневой кашей —
историю Человечества
                     до собственного конца
каждый проходит по времени.
Каждый проходит.
Каждый.
И каждому — поочерёдно —
                         то солнечно,
                                      то темно.
Мы измеряем дорогу
                   мерой своих аршинов.
Ибо уже установлено
                    кем-то давным-давно:
весь человеческий опыт —
есть повторенье ошибок…
И мы идём к горизонту.
                       Кашляем.
                                Рано встаём.
Открываем школы и памятники.
                             Звёзды и магазины…
Неправда, что мы стареем!
Просто —
         мы устаём.
И тихо отходим в сторону,
                          когда кончаются силы.

[1971–1973]

О национальности

Если наш Союз
              называет "Россией"
кое-кто на Западе, —
напрягаю глотку,
объясняю истину,
не стою разиней.
Но —
     и объясняя —
                  от гордости глохну!
Ибо повезло мне с землёю такою!
Повезло с рожденьем,
с Москвою,
с тайгою.
Ибо —
      по морозцу,
                  зимой залихватской,
до сих пор бравирую
сибирской закваской!..
Я —
    безоговорочно и бесповоротно —
капля
в океане моего народа.
Истовом,
         берёзовом,
                    бурлацком,
                               бунтарском!
В стонах и частушках.
Счастье и мытарстве…
Ухожу распахнуто
                 путём тысячевёрстным
в песню,
как в дороженьку по росам, по звёздам.
В Ярославском храме,
                     в тишине великой,
холодея,
вглядываюсь в иконные лики.
Ахаю над пляской
                 с узором да разводом.
Млею
     под рассыпчатым колокольным звоном…

Еще от автора Роберт Иванович Рождественский
210 шагов

«210 шагов» – это поэма о времени, о шагах истории, о бессмертном и незыблемом в ней, Москва, Красная площадь, Мавзолей, люди, свершившие Октябрьскую революцию и отстоявшие ее завоевания, молодежь, комсомольские стройки, торжество советского бытия – вот главные напряженные мысли поэмы, ее главные чувства.От издательства.


Алешкины мысли

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Вся жизнь впереди…

Роберт Рождественский среди шестидесятников «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Анненского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание. В сердцах людей память о Р. Рождественском навсегда будет связана с его пронзительными по чистоте и высоте чувства стихами о любви, не случайно ведь и в поэзию он ворвался поэмой «Моя любовь».


Собрание стихотворений, песен и поэм в одном томе

Роберт Рождественский заявил о себе громко, со всей искренностью обращаясь к своим сверстникам, «парням с поднятыми воротниками», таким же, как и он сам, в шестидесятые годы, когда поэзия вырвалась на площади и стадионы. Поэт «всегда выделялся несдвигаемой верностью однажды принятым ценностям», по словам Л. А. Аннинского. Для поэта Рождественского не существовало преград, он всегда осваивал целую Вселенную, со всей планетой был на «ты», оставаясь при этом мастером, которому помимо словесного точного удара было свойственно органичное стиховое дыхание.


Эхо любви. Стихотворения. Поэмы

Великие стихотворения большого поэта Роберта Рождественского собраны в этой книге как удивительное воплощение подлинной любви к этому прекрасному миру, к Родине, к женщине, к детям, ко всем людям. Звенящий, светлый, кристально ясный мир Роберта Рождественского – естественное проявление его личности, его души, его судьбы. В книге представлены лучшие стихотворения и поэмы автора.


Не надо печалиться, вся жизнь впереди!

Роберт Рождественский (1932–1994) – выдающийся советский переводчик и поэт плеяды «шестидесятников», чьи стихи нашли отклик у народа благодаря своей пульсирующей современности и нравственному пафосу. Тексты Рождественского – это биография целого поколения, его судьба и история, насыщенные разными настроениями, но по-своему прекрасные. В этот сборник включены лучшие стихи, статьи и черновые записи поэта, позволяющие проследить весь путь его становления как литератора, понять, как менялись взгляды и темы его творчества.


Рекомендуем почитать
Лучшие стихи

Перед вами – сборник лирики, статей и черновых записей Роберта Рождественского (1932–1994), одного из плеяды «шестидесятников», поэтов «оттепели», переживших свою страну.


Мгновения. Мгновения. Мгновения…

Перед вами — сборник гражданской лирики, статей и черновых записей Роберта Рождественского (1932–1994), одного из плеяды «шестидесятников», поэтов «оттепели», переживших свою страну. Стихи расположены в хронологическом порядке, от ранних, наивных клятв пятидесятых («не изменю флагу цвета крови моей») до горьких последних стихов начала девяностых («ты меня в поход не зови, мы и так по пояс в крови»). Составители намеренно не вычеркивали излишне «коммунистические» стихи: на их фоне видно становление поэта, его взросление.


Это время

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Мы долгое эхо друг друга

«Я знала, что многие нам завидуют, еще бы – столько лет вместе. Но если бы они знали, как мы счастливы, нас, наверное, сожгли бы на площади. Каждый день я слышала: „Алка, я тебя люблю!” Я так привыкла к этим словам, что не могу поверить, что никогда (какое слово бесповоротное!) не услышу их снова. Но они звучат в ночи, заставляют меня просыпаться и не оставляют никакой надежды на сон…», – такими словами супруга поэта Алла Киреева предварила настоящий сборник стихов.