Стихи. Песни. Сценарии. Роман. Рассказы. Наброски. Дневники - [5]

Сказать об этом больше не смогу.

ВОСПОМИНАНИЕ ПРО УТРО

Называлось место: Плёс,

Начиналась осень.

Кто меня туда занес,

Одного забросил?

Было около пяти

И светлело еле,

Воздух голову мутил,

Как «Ркацители».

Не упасть — глотаю всласть

Свежесть, тлен и сырость.

Осень только началась,

Только совершилась.

Это было или нет

В мире беспредельном?

Осень, мелочи примет,

Каждая — отдельно.

А по мне — они все те,

Каждой, вне порядка,

Улыбаюсь в темноте

И зеваю сладко.

«На подоконнике жена…»

На подоконнике жена

Сидела ранним летом,

А комната озарена

Была вечерним светом.

Да, лето только началось,

А к нам вчера приехал гость.

Сегодня он уехал —

И нам оставил эхо.

То эхо — воблы три кило —

Нет громогласней эха!

Еще на улице светло,

И жаль, что он уехал.

«Понедельник, понедельник…»

Понедельник, понедельник,

Понедельник дорогой,

Ты пошли мне, понедельник,

Непогоду и покой.

Чтобы роща осыпалась,

Холодея на ветру,

И спала не просыпалась

Дорогая поутру.

СТИХИ ПРО ТЕЛЕФОНЫ

Я знаю, как стары

Стихи про телефоны.

От станции Мары

И до горы Афона

Протянут телефон.

(А если не протянут,

То, значит, его тянут.)

Я расстоянье взял

Немалое — нарочно:

Звонит провинциал,

Провинциалу тошно.

Уже провинциал

Отпил, оттанцевал

И не находит места,

А дома ждет невеста.

Завидую ему.

А где моя невеста?

В Москве или в Крыму —

Мне это неизвестно.

(Читателю о том

Читать неинтересно.)

«Читатель, ты прости…»

Читатель, ты прости,

Когда грустит писатель.

Ему сюжет вести

Все кажется некстати.

Г-2, Г-2, Г-2 —

Твой номер набираю,

Набрал его — едва

Твой голос разбираю.

«Какая вы сейчас?»

Какая вы сейчас?

Мне легче, но не лучше.

Я думаю о вас,

И это меня мучит.

Наивно, но с утра —

Для жителей безжалостно —

Ору я вам: — Ура!

Услышьте же, пожалуйста!

УМНАЯ ЛЕДИ

Умная леди сидит на балконе,

Умная леди смотрит на пони.

Сено жует длинноухий пони

И смотрит, как леди сидит на балконе.

СТО ВОРОН И СТО СОРОК, И ЕЩЕ ОДИН СУРОК Сценарий мультфильма [9]

Вижу — тоненький ледок,

Вижу — беленький снежок.

Как он выпал — не заметил,

Если выпал, значит, в срок.

Сто ворон и сто сорок

Прокричали: «Выпал в срок!»

«Выпал в срок», — сказал сурок,

Молчаливый, как пророк.

На рябине — белый снег,

На калине — белый снег.

А на елке, а на елке,

А на елке — больше всех!

Но под снегом провода

Провисают — вот беда!

Оборвутся провода —

Что тогда?

Буря мглою — мы без света —

Небо кроет — все впотьмах!

Ни привета, ни ответа,

И волнение в домах!

Все замолкнут телефоны,

Заметет метель порог.

Где сороки? Где вороны?

Где скрывается сурок?

Сто ворон и сто сорок —

Сто надежд и сто подмог.

И — еще один сурок!

Помогите, если можно,

Я бы вам всегда помог.

Сто ворон и сто сорок

Проводами — прыг да скок!

А мороз жесток, жесток,

Провода — плохой шесток!

Но мороз им не преграда

Посреди большой зимы.

Если надо — значит, надо,

Если нужно — вот и мы!

Сто ворон и сто сорок —

Сто надежд и сто подмог!

А четыре сотни крыльев —

Это просто эскадрилья!

Это полк спасителей —

Снегоочистителей!

Снег ложится на кусты —

Провода опять чисты,

Натянулись провода —

Отошла от нас беда.

Сто ворон и сто сорок

Оказались людям впрок.

А внизу стоял сурок,

Он никак взлететь не мог,

Потому что грызуны

От рождения грузны.

СОН

Там, за рекою,

Там, за голубою,

Может, за Окою —

Дерево рябое.

И вода рябая,

Желтая вода,

Еле выгребая,

Я по ней гребу.

Дерево рябое

На том берегу.

Белая вода —

Ты не море,

Горе — не беда,

Просто горе.

КВАЗИМОДО [10]

О, Квазимодо, крик печали,

Собор, вечерний разговор,

Над ним сегодня раскачали

Не медный колокол — топор.

Ему готовят Эсмеральду,

Ему погибнуть суждено,

Он прост, как негр, как эсперанто,

Он прыгнет вечером в окно.

Он никому вокруг не нужен,

Он пуст, как в полночь Нотр-Дам,

Как лейтенант в «Прощай, оружье»,

Как Амстердам и Роттердам,

Когда кровавый герцог Альба

Те города опустошил

И на тюльпаны и на мальвы

Запрет голландцам наложил.

А Квазимодо, Квазимодо

Идет, минуя этажи.

Молчат готические своды,

Горят цветные витражи.

А на ветру сидят химеры,

Химерам виден далеко

Весь город Франса и Мольера,

Люмьера, Виктора Гюго.

И, посмотрев в окно на кучи

Зевак, собак, на голь и знать,

Гюго откладывает ручку,

Зевает и ложится спать.

«То ли страсти поутихли…»

То ли страсти поутихли,

То ли не было страстей,

Потерялись в этом вихре

И пропали без вестей

Люди первых повестей.

На Песчаной — все песчанно,

Лето, рвы, газопровод,

Белла с белыми плечами[11],

Пятьдесят девятый год,

Белле челочка идет.

Вижу четко и нечетко —

Дотянись — рукой подать:

Лето, рвы и этой челки

Красно-рыжей благодать.

Над Москвой-рекой ходили,

Вечер ясно догорал,

Продавали холодильник,

Улетали за Урал.

«Разговор о чебуреках поведем…»

Разговор о чебуреках поведем,

Посидим на табуретах, попоем

О лесах, полях, долинах, о тебе,

О сверкающих павлинах на воде.

Ах, красавица, красавица моя.

Расквитаемся, уеду в Перу я,

В Перу, Перу буду пить и пировать,

Пароходы буду в море провожать.

По широкой Амазонке поплыву

И красивого бизона подстрелю.

Из бизона я сошью себе штаны,

Мне штаны для путешествия нужны.

Вижу я — горят Стожары, Южный Крест

Над снегами Кильманджаро и окрест.

И река течет с названьем Лимпопо,

И татарин из Казани ест апорт.

Засыпает, ему снится Чингиз-хан,

Ю. Ильенко[12] и Толстого Льва роман,

И Толстого Алексея кинофильм,

Ахмадулина, Княжинский[13], Павел Финн[14].