Стена Искандара - [30]

Румиец тут же к делу приступил.

Созвал он из приморских городов

Искусных корабельных мастеров.

И поручил им, для своих людей,

Три тысячи построить кораблей.

На тысяче он сам был должен плыть

И все, кто с ним в дороге должен быть.

Ученые на тысяче другой —

Помощники в правлении страной.

На восьмистах — отважные бойцы,

А на двухстах — бывалые купцы.

Все корабли надежны быть должны,

Как крепости, против любой волны.

Не корабли, а город поплывет,

Где человек все нужное найдет.

Дома и башни, словно на земле,

Подымутся на каждом корабле.

Еще построить триста кораблей,

Вмещающих по тысяче людей,

Так, чтобы всем просторно было им

С оружьем, снаряженьем боевым.

А двести кораблей должны вести

Припас еды на много лет пути.

И был еще на сотне кораблей

Запас цепей, канатов, якорей.

И кони и верблюды на двухстах

Для высадки на дальних островах.

Как солнце, будут все суда блестеть,

Одеты в пурпур, золото и медь.

Чуть Искандар успел отдать приказ,

Немедля стали выполнять приказ.

И много тысяч плотников пришло,

Орудья их — топор, бурав, тесло.

В лесах деревья стали вырубать,

Рекой к морскому берегу сплавлять.

Строители по берегам реки

Вставали шумным станом, как полки.

Везде по склонам этих берегов

Трудились над постройкою судов.

Пятнадцать тысяч столяров одних

И много тысяч мастеров иных.

Там с утренней и до ночной поры

Звенели пилы, пели топоры,

Гремели кузницы. Огонь печей

Плавильных полыхал во тьме ночей.

Три долгих года стук, и гул, и гром

Строительный не умолкал кругом.

И закачались на волнах зыбей

Три тысячи могучих кораблей.

И мореходов тысячи пришли

И поднялись на эти корабли.

Грузить взялись проворно в тот же час

Необходимый в плаванье припас.

И журавлиным клином встали в строй

Суда, приняв порядок боевой.

Со всем народом попрощался царь,

Прийти с победой обещался царь.

И с милой матерью своей простясь,

И от оков любви освободясь,

Сел на коня и поскакал в свой стан,

Где море делит Рум и Франгистан,

Вот Искандар на палубу шагнул,

Поводья дальних странствий натянул.

И, высоту светил определив,

Решил он — час отплытия счастлив.

И он с кормы высокой корабля

Сказал, пока не отошла земля:

«Прощайте! Честно вы служили мне,

В трудах моих, как братья, были мне!

Надолго с вами разлучаюсь я,

На вашу верность полагаюсь я.

Я должен плыть. Не волен я в себе,

И мы не в силах дать отпор судьбе.

Друзья, я счастьем вашим дорожу,

Запомните же то, что я скажу:

Во всем, что каждому из вас дано

И что заранее определено —

Разумный, твердый сохраняйте строй,

Не нарушайте распорядок мой.

Примите сердцем этот мой наказ,

И счастье ваше не уйдет от вас.

Вы пожеланья блага шлите нам,

Хоть этой службой послужите нам!»

Когда сказал все это славный шах,

Великий плач возник на берегах.

У провожавших слезы полились,

И возгласы стоусто раздались:

«В морях безвестных, где бы ты ни плыл,

Хотя бы антиподов победил,

Мы здесь в печали будем без тебя,

Не будет счастья людям без тебя!

Пусть, видя мир вселенской красоты,

Душой в пути возрадуешься ты!

Мы сохранить сумеем твой наказ,

Иных не будет помыслов у нас.

Пусть вечный промысел тебя хранит

Средь бурь морских, как нерушимый щит!»

Вот главный кормчий высоту светил

По астролябии определил.

В тот день входило солнце в знак Овна

И синева небес была ясна.

Хоть было небо зеркала светлей,

Шел бесконечный дождь из глаз людей.

Вот выбрали, усердием горя,

Окованные цепью якоря.

И киноварью лопастей своих

Блеснули весла — крылья птиц морских.

Вот кормчий в рог свой медный затрубил,

Строй кораблей в морской простор поплыл.

Покрылась пеной водяная гладь,

И волны в берег начали плескать.

То плыл огромный город по воде,

Какого не увидите нигде.

То двигалась дубовая река,

Все паруса раскрыв, как облака.

Так с воинством могучих кораблей

Стал Искандар владыкою морей.

На волнах пена, словно облака,

Пучина непомерно глубока.

Водоворотами возмущена,

Выбрасывала перлы глубина.

И открывала тайны бездн морских

В просторах неоглядно голубых.

А верный, если гость придет такой,

Не жемчугом пожертвует — душой.

* * *

Дай, кравчий, чашу — как морской залив!

Пусть на мгновенье буду я счастлив.

Дай мне отраду влажного огня, —

Как берег, сухи губы у меня.

Певец, настрой свой чанг, запой, играй,

Печаль души с мелодией смешай!

Чтоб слезы, словно жемчуг, я ронял,

Чтоб, как весенний облак, зарыдал.

О Навои, нет верности нигде

В сем мире, что построен на воде!

Не возлагай надежд на этот дом[52] —

Мгновенный, схожий с водным пузырем.

НАЗИДАНИЕ

Искандар спрашивает мудрецов о строении моря, и Сократ объясняет, как вода окружает сушу, и, выделив вокруг Океана семь морей, волнующихся, как семь голубых небес, рассказывает о двенадцати тысячах островов, помимо множества других; и описанием морей поражает слушателей

Искандар, захватив семь морей и двенадцать тысяч городов на островах, очертил, как циркулем, круг водных просторов и направился к центру Океана, и в этом походе его деревянные кони двигались на парусах, как на крыльях, под ветром, а равнина вод казалась небом, и на этой равнине он много трудов перенес; и на этом пути ты много найдешь примет — как капля дробит камень

О бесстыдстве виночерпиев на пиру жизни, наливающих в чашу жизни яд смерти, не видя разницы между невеждой и знающим; и о неверности работающих в саду жизни, которые, срезая живые ветви острием смерти, не отличают нищего от шаха; и призыв отряхнуть полы от пыли этого презренного мира и указание верного пути, дабы избегнуть водоворота гибели