Статус. Почему мы объединяемся, конкурируем и уничтожаем друг друга - [88]

Но будущее еще не было к ним готово. Республика ученых была крошечной игрой, в которой участвовал узкий круг элиты – интеллектуалов и дворян. Ей и близко не хватало власти, чтобы внедриться в умы миллионов и определить ход развития культуры, как делали это королевства, империи и великие религии. Тем временем империи наносили ответные удары – так, в Италии старая элита в конце концов вернула себе власть. В Венеции купцов-предпринимателей и банкиров выдавили из Большого совета – местного центра политической силы. Совет заполонила наследственная аристократия, что положило конец накоплению материальных благ торговцами. Город пришел в упадок.

Но было на земле одно место, где старый порядок не сумел остановить новый, – Великобритания. Еще в 1215 году высокое сословие английских баронов вынудило короля Иоанна подписать Великую хартию вольностей – сделку, которая множеством разных способов ограничила власть короны, например право короля собирать налоги. Был сформирован специальный совет, который должен был следить за тем, чтобы король соблюдал хартию. В 1265 году появился первый выборный парламент, куда со временем стали входить не только дворяне, рыцари и аристократы, но и зажиточные фермеры, и успешные промышленники, и торговцы – победители в играх успеха. В результате «Славной революции» 1688 года был принят «билль о правах», согласно которому парламент стал верховным органом. Корона лишилась абсолютной власти. Затем появился ряд правил и институтов, способствующих играм успеха. Был основан Банк Англии. Большинству стали доступны кредиты. Правовые инновации, такие как гарантированные права на собственность и патенты и принцип равенства всех перед законом, создали более безопасную среду для предпринимателей, повлияв на возникновение и процветание их игр успеха. Были запрещены монополии, установлен принцип свободы торговли. Все силы государства помогали купцам и защищали их. По мнению экономистов профессора Дарона Аджемоглу и Джеймса А. Робинсона, именно благодаря такой уникальной обстановке новаторы того времени «могли воспользоваться коммерческим потенциалом своих изобретений, будучи уверенными, что их права собственности священны. Кроме того, у них был доступ к рынкам других стран, где они могли с выгодой продать свои изобретения»[58].

Многие граждане Великобритании были активными членами Республики ученых, в том числе архитектор Кристофер Рен[59], философ Роберт Бойль[60], экономист Уильям Петти[61] и энциклопедист Роберт Гук[62]. Великобритания вслед за Италией становилась страной, где ковалось будущее: по имеющимся данным, в 1675 году ни в одной семье в Лондоне не было фарфоровой посуды, а к 1725 году она имелась уже у 35 %. Власть все больше ускользала от старых игр добродетели короны и церкви, а Великобритания оказалась способна взять крошечную игру успеха, сформированную на основе знаний Республики ученых, и распространить ее среди широких масс. Успешные новаторы могли не только завоевать славу среди равных себе – британские институты давали им возможность приумножить свое богатство и даже стать общенациональными знаменитостями, чей статус вызывал зависть. Со временем эта игра стала доступна не только интеллектуальной элите, но и тысячам механиков, предпринимателей, инженеров, изобретателей-самоучек и ремесленников.

«Промышленная революция» стала статусной игрой, достигшей масштаба «золотой лихорадки» – и она определила настроение и культуру страны. «Британцы стали новаторами, потому что изменилось в лучшую сторону их мировоззрение», – пишет историк, доктор Антон Хоус. Это мировоззрение распространялось как «болезнь», которой мог заразиться «каждый <…> богатый или бедный, обитатели городов и сельские жители, прихожане англиканской церкви и сектанты, виги и тори, профессиональные инженеры и полные дилетанты». Появлялось все больше «текстов об изобретениях, лекций на эту тему, выставок и инвестиций». Люди с новым мировоззрением объединялись в сообщества по интересам, чтобы распространять свои идеи дальше. Эти объединения стали не только источником новых полезных знаний, но и генератором статуса для успешных новаторов.

Революция началась из-за эпидемии статусных игр. Великобритания стала, говоря словами историка профессора Питера Кларка, «миром ассоциаций». Игроки формировали игры вокруг своих специальностей. Они встречались в клубах по интересам и дискуссионных обществах, собирались в кофейнях, которых к 1700 году открылось около двух тысяч в одном только Лондоне. Они основывали учебные организации, целью которых было приумножение и распространение новых полезных знаний. Таких организаций, по данным экономиста Джеймса Доуи, было менее пятидесяти в 1750 году, а к 1850-му – около полутора тысяч. Одна из них – Общество поощрения искусств, мануфактур и торговли – зародилась в лондонской кофейне. Общество выдало тысячи денежных премий и медалей своим членам, которые решали насущные задачи или делали оригинальные изобретения. Среди них были спасательная шлюпка, безопасный пневматический тормозной механизм для подъемных кранов и метод очистки дымоходов, который позволил принять закон, запретивший эксплуатацию труда четырехлетних мальчиков. Объединение существует до сих пор и более известно как Королевское общество искусств.