Статус. Почему мы объединяемся, конкурируем и уничтожаем друг друга - [21]

Эти режимы доминирования лежат в основе самой очевидной разницы между мужчинами и женщинами. Представители обоих полов нередко бывают враждебны, защищая свой статус. По данным одного из исследований, примерно половина мужчин и женщин называют «обеспокоенность по поводу статуса/репутации» главной причиной недавнего акта агрессии со своей стороны. Однако и сегодня в мозг, мускулы и кости мужчин все еще встроено стремление к физическому превосходству. Они слишком часто оказываются убийцами или жертвами убийств, причем 90 % убийств в мире совершают мужчины, они же в 70 % случаев становятся и жертвами. В основном убийцами становятся холостые безработные с низким уровнем образования в возрасте моложе 30 лет – и с шатким статусом. Доктор Майк Мартин, специализирующийся на изучении конфликтов, пишет, что в большинстве стран основная часть озвученных причин убийства «связана со статусом и убийство является результатом стычки из-за незначительных вещей».

Профессор Джеймс Гиллиган, более 30 лет использующий тюрьмы и тюремные больницы в качестве «лабораторий» для изучения причин криминального насилия, считает, что «раз за разом» мужчины дают один и тот же ответ на вопрос, почему совершили нападение или убийство: «Потому что он меня не уважал» или «Потому что он не уважал моего гостя (или жену, мать, сестру, подружку, дочь и так далее)». Они называли эту причину так часто, что сократили ее до сленгового «диссил»[18]. Когда люди говорят что-то так часто, что появляется сокращение, очевидно, соответствующая фраза находится в центре их словаря для описания нравственных и эмоциональных аспектов. Когда-то Гиллиган считал, что разбой и вооруженные нападения вызваны в основном алчностью или нуждой. «Но когда я взялся за глубинные интервью с рецидивистами, я все чаще стал слышать комментарии вроде: „Я никогда в жизни не чувствовал такого уважения в свой адрес, как когда тыкал стволом в лицо какого-нибудь чувака“».

У насилия женщин по отношению друг к другу несколько другие причины. Британское исследование 16-летних представительниц рабочего класса выявило, что триггером для них обычно становятся оскорбления, связанные с умственными способностями, нарушением обещаний или сексуальным поведением. Но серьезные проявления насилия у женщин и девушек сравнительно редки. Психолог профессор Джонатан Хайдт считает, что «девочки и мальчики одинаково агрессивны, но тип агрессии у них разный. Агрессия мальчиков строится вокруг угрозы насилия: „Я тебя сломаю“ <…> в то время как агрессия девочек всегда связана с отношениями: „Я разрушу твою репутацию / отравлю твои отношения“». Ученые утверждают, что женская агрессия является «непрямой». Вместо нападения на физическое тело антагониста женщины атакуют его аватар. Они добиваются, чтобы их врага подвергли остракизму, стараются разорвать его игровые связи, используют насмешки, сплетни и оскорбления, чтобы лишить врагов статуса. Разумеется, это усредненные отличия. Мужчины тоже широко используют стратегии, направленные на подрыв репутации, но характер оскорблений при этом отличается. Один анализ онлайн-конфликтов выявил, что «женщины унижают других женщин в социальных сетях, ссылаясь на их промискуитет и физическую непривлекательность, чаще, чем мужчины, а для мужчин поводом унизить других мужчин чаще, чем для женщин, становятся физические способности». Аналогичным образом многие женщины прибегают к попыткам доминирования один на один с противником, как это произошло в случае с альфа-самкой Карен Тернер.

Триггеры доминантного поведения сработают с наибольшей вероятностью, когда неясен статус конфликтующих относительно друг друга. Если иерархия не позволяет четко понять, кто главный, искушение прибегнуть к агрессии, чтобы добиться превосходства, становится сильнее. В случае с дорожным происшествием Тернер, судя по всему, была уверена, что ее положение комиссара управления портов, адвоката, друга мэра, связи с шефом полиции, статус хозяйки, в чьем доме гостят докторанты Йеля и Массачусетского технологического института, и владелицы трех домов в Тенафлай явно обеспечат ей превосходство. Но для полицейских она просто «приехала, чтобы подвезти молодых людей». Это работает как в чисто вербальных спорах, так и в случаях, когда доходит до рукоприкладства. Социолог профессор Роджер Гулд считает, что «чем больше неопределенности по поводу того, кто выше по рангу, тем больше вероятность насилия».

Конфликт Тернер и полицейских упорно крутился вокруг вопроса «Почему вы их остановили?». Вопрос был вполне разумным. Отказ отвечать на него – мелочным. Так часто бывает с похожими спорами, в том числе с теми, в которых градус агрессии в итоге приводит к убийству. Когда люди неожиданно ссорятся из-за какой-нибудь мелочи – отказа ответить на вопрос, мелкого долга, воображаемой неблагодарности, незначительной грубости на дороге, – они часто оправдывают себя, говоря, что это дело «принципа». По мнению Гулда, те, кто говорит о принципе, имеют в виду, что «противная сторона безосновательно присвоила себе доминирующую роль, которой прежде в отношениях сторон не было». Даже почти незаметные события в человеческих отношениях на деле могут оказаться символичными. Они слишком легко считываются системой распознавания статуса как «пошел ты!».