Статус. Почему мы объединяемся, конкурируем и уничтожаем друг друга - [110]
Элиту коммунистической партии, включая управленцев, высшие армейские чины и государственных служащих, называли номенклатурой. В 1933 году, в разгар голода, когда кулаки ели траву, кору деревьев и друг друга, комфортабельные поезда увозили представителей номенклатуры в отпуск на южные курорты. В одном из официальных документов приведен перечень продуктов, израсходованных за месяц в одном из вагонов-ресторанов таких поездов: 200 кг сливочного масла, 150 кг швейцарского сыра, 500 кг колбасных изделий, 500 кг курятины, 550 кг разных видов мяса, 300 кг рыбы (плюс 350 кг рыбных консервов и 100 кг сельди), 100 кг икры, 300 кг сахара, 160 кг шоколада и конфет, 100 ящиков фруктов, 60 тысяч сигарет. Один из очевидцев писал: «Номенклатура живет на другой планете. Это Марс. И дело не только в хороших автомобилях и квартирах. Речь идет о постоянном удовлетворении твоих прихотей, об армии лизоблюдов, дающих возможность часами спокойно работать. Низовые аппаратчики готовы сделать для тебя все. Выполнить каждое твое желание. Ты можешь в любой момент захотеть пойти в театр, ты можешь улететь в Японию прямо из своего охотничьего домика. Это жизнь, в которой тебе все достается легко <…> Ты как король: только укажи пальцем, и все будет сделано». К моменту распада Советского Союза в стране насчитывалось около трех миллионов номенклатурных работников и их семей, около 1,5 % населения. Согласно наблюдениям историка профессора Ричарда Пайпса, это был «примерно тот же процент, что процент дворян при царизме в XVIII веке. И блага, которые были доступны этим людям, напоминали о положении помещиков в те давние времена».
Что же пошло не так? Предполагалось, что коммунизм приведет всех в «царство равенства». Дело было вовсе не в том, что Советскому Союзу не повезло с руководителями, Лениным и Сталиным, и не в том, что классовая тирания присуща местной культуре. Подобные ужасы можно найти и в недавней истории Камбоджи и Китая. Ошибку, которую сделали коммунисты, можно отследить еще в диалогах Платона. Более чем за две тысячи лет до Октябрьской революции Платона, изобретшего коммунистическую иллюзию, поправил его студент Аристотель, который заметил, что на самом деле не богатства и не частная собственность пробуждают в человеке жажду движения вперед. Эта жажда – часть нашей натуры: «Скорее уж следует уравнивать человеческие вожделения, а не собственность».
Притча о коммунизме показывает, что вытравить игру из нашей жизни невозможно. Стремление обгонять всегда будет напоминать о себе. Оно в нас. Так мы мыслим, и такие уж мы есть. Уже в первые десятилетия Советский Союз столкнулся со всеми прелестями статусной игры: с ее неукротимостью; способностью порождать жестокость среди проигравших и чувство собственного величия у удачливых игроков; неизбежностью существования элиты; ловушкой, заставляющей людей верить, что они всегда заслуживают более высокого статуса; использованием унижения в качестве абсолютного оружия; страхом перед кузенами и их даром угнетать окружающих; идеологическими войнами за умы масс; с нашей уязвимостью – верить почти любой иллюзии, если от нее зависит наш статус; способностью этой иллюзии помешать нашему восприятию реальности; с опасностью активных убеждений, эзотерическим языком, фанатичными лидерами, бредящими божественным статусом в будущих землях обетованных и выискивающими врагов своих идей; со злобой и энтузиазмом, которые они приносят с собой; с циклом «сплетни – негодование – консенсус – наказание»; с паранойей, которая может поразить лидеров, и продиктованным ей террором; с токсичной моралью и ее хитрыми трюками, заставляющими зло выглядеть как добродетель; с тем, что игра, чтобы продолжаться, должна генерировать статус; с меняющей мир мощью погони за статусом в режиме «золотой лихорадки».
Если верить историям о человечестве, которые порой рассказывают идеалисты, мы – прирожденные искатели равенства. Но это неправда. Утописты говорят о несправедливости, выстраивая новые иерархии и помещая себя на вершину. Мы все делаем это. Такова наша природа. Жажда статуса неистребима. Тайная цель нашей жизни в том, чтобы завоевать статус для себя и своей игры – и приобрести как можно больше для себя, для себя и еще раз для себя. Именно это придает жизни смысл. Именно так мы обретаем свою идентичность. Это худшее в нас, и это же лучшее в нас, это правда о нас, от которой никуда не деться: равенство навсегда останется для человечества несбыточной мечтой.
29. Семь правил игры в статус
Наслаждение статусом – наша награда за игру по правилам человеческой жизни. Природе приходится давать нам взятки, чтобы мы терпеливо совершали все необходимые для выживания и размножения действия, какими бы до нелепого дикими они ни были. Чтобы убедить нас двигать туда-сюда пенисом в вагине, природа придумала оргазм. Чтобы заставить жертвовать своим благополучием ради вопящего, измазанного калом младенца, придумана любовь. Чтобы человек проталкивал по пищеводу измельченные инородные тела, придуманы вкус и аппетит. А чтобы люди жили группами, сотрудничая друг с другом, существует всепоглощающая радость от ощущения связи с другими и поощрения. Соблюдай правила, делай это как следует, и тебе будет хорошо.
Нас определяют истории. Они лежат в основе наших убеждений и верований, характеров и вкусов. Тысячелетия назад умение складывать захватывающие сюжеты помогало нам расселяться по планете, поддерживать связь, проводить и стирать границы между племенами. А с недавних пор еще и писать книги, снимать фильмы и придумывать виртуальные миры. Но почему мы так любим истории? Ответ кроется в устройстве нашего мозга. С помощью последних достижений нейронаук Уилл Сторр объясняет, что корни всемирной славы Шекспира лежат в эволюции, в чем сила «Гражданина Кейна» и « Красоты по-американски» и чему мы можем научиться у самих себя.
Каждый день с экранов смартфонов на нас льются потоки селфи и мотивационных постов – и сами мы стремимся выглядеть в глазах окружающих идеально. Однако недовольство собой, вечный попутчик перфекционизма, может довести человека до безумия и самоубийства. Как нарциссизм XXI века изменил нашу жизнь и из чего он складывается? В этой книге британский журналист Уилл Сторр отправляется в длинное путешествие, чтобы найти ответы на эти вопросы. Автор пробует жить в монастыре, берет интервью у стартаперов из Кремниевой долины, влияющих на жизнь миллионов людей, углубляется в биографии Зигмунда Фрейда и Айн Рэнд, а также разоблачает политиков, которые придумали, что высокая самооценка идет нам на пользу.
В монографии представлен аналитический обзор современной литературы, отражающий основные научные подходы к изучению родственников больных с аддиктивными расстройствами. В работе описываются особенности личностного и семейного функционирования различных категорий родственников больных, страдающих героиновой наркоманией, в сопоставлении с показателями их сверстников из нормативной выборки. Нормативная группа включала практически здоровых лиц, не имеющих выраженных нарушений социальной адаптации. Среди членов семьи нормативной группы отсутствовали лица, страдающие наркотической зависимостью, выраженными нервно-психическими или тяжелыми хроническими соматическими заболеваниями. Описан характер семейной и личностной дисфункциональности родственников наркозависимых, в частности, среди показателей семейного функционирования особое внимание уделено таким, как: нарушение семейного климата и уровня организации семьи, снижение показателей семейной социокультурной ориентации.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Название этой книги говорит само за себя — «Как стать успешной стервой, которой все завидуют». Замечали ли вы, что «серую мышку» никто никогда стервой не назовет? А если женщина, наоборот, активно борется за «место под солнцем» и за свой «кусочек счастья» — пожалуйста, готов ярлык: стерва. Может быть, это слово имеет позитивный смысл?Автор полагает, что это безусловно так. Ведь основные черты характера стервы — самостоятельность, прагматичность, высокая адаптивность и беспощадность к себе. Стерва принимает важные решения сама, не перекладывая ответственность на чужие плечи.
Тебе не позволяли хотеть самому? Ты все время жил чужой волей, и поэтому ты сейчас уже не хочешь ничего? Ты разучился хотеть? Боишься выбирать и тебе уже проще жить, как все, и тихо все это ненавидеть?.. Но есть другое предложение: начинать жить снова, потому что сегодня – это не жизнь, а жить все равно хочется, и жизнь стоит того, чтобы ее прожить полной грудью, со всей скоростью! Начинается такая жизнь непросто. Она начинается с детства, а детство – с игры в «Хочу» и «Не хочу». И протестов против того, что «Надо».Эта книга о том, как научиться видеть завтра и сделать свою жизнь радостной!
Арнольд и Эми Минделл — создатели одной из самых многообещающих на Западе школ психологии и психотерарапии — школы процессуальной работы. Это книга — подробное описание одного из практических семинаров, который они провели в институте Эсален в Калифорнии, является лучшим из имеющихся руководств по всему набору методов процессуальной работы."Жил в одном древнем американском племени дурак, наделенный дурацкой мудростью, которого прозвали «перевернутый». И все он делал не так. К примеру, конь его скакал правильно, а он сидел на нем задом наперед.
«Деньги — это энергия, которая движет миром…» Известный американский семейный терапевт Клу Маданес и ее брат — экономист Клаудио Маданес — заставляют нас задуматься о том, какую роль в семейных конфликтах могут играть деньги.Кто из нас не сталкивался с денежными проблемами? Но они — лишь верхушка айсберга, под которой скрыты иные, глубинные процессы. Эта книга о любви и зависти, о жалости и злобе, о доброте и власти.Ярко, увлекательно и открыто в ней идет разговор на тему, затрагивать которую по традиции считалось неприличным.