Стать Лютовым - [3]

- Заедем к нам, а потом в гостиницу,- ворковал меж тем Еремеев.- Торгпред ждет, коллектив подготовил встречу. План пребывания составлен. Опера, дизельный завод, зоопарк. Диспут "Демократические традиции и народная литература". Контакты с собратьями по перу. Убытие в Париж.

- Завод - нет,- сказал Иуда Гросман.- Впрочем, об этом потом... А ипподром тут есть, в Берлине? А дождик шел утром?

Еремеев улыбнулся заговорщицки, промолчал. Носильщик, с ног до головы увешанный Иудиным багажом, умело погрузил чемоданы, сумки и коробки в синий торгпредский "хорьх". Безмолвный шофер в форменной фуражке положил руки на перламутровое колесо руля, машина тронулась.

- Весело у вас тут в Берлине? - с жадностью глядя в окно на привольно двигавшихся по тротуарам женщин и мужчин, спросил Иуда.

- Народные массы зреют медленно,- обдумав вопрос, дал справку Еремеев.Ситуация сложная. Да что тут говорить? Немец, он немец и есть. В том смысле, что тугодум по сравнению с нашими.

- Ну да,- кивнул Иуда Гросман.- Куда им! И, потом, что русскому здорово, то немцу карачун. Тем более что думать вообще вредно, от этого голова болит. Не так, что ли?

- Так точно! - поспешно согласился Еремеев.- Кроме того, бытовой фактор выпирает: то да сё, да верхний трикотаж.

- Это в каком же смысле? - зачарованно разведал Иуда Гросман, с восторгом собирателя запирая в памяти вот это - про фактор и про трикотаж.

- Внешнее изобилие,- со знанием дела объяснил Еремеев.- Пролетарское сознание от этого затуманивается очень сильно.

Особняк торгпредства стоял за высоким - пики с наконечниками - чугунным забором, в солидном квартале, недалеко от городского центра. В нижнем холле вокруг александровского стола с малахитовой столешницей громоздились угловатые кожаные кресла. Во второй этаж вела широкая мраморная лестница с парой высоких китайских ваз у основания.

На втором этаже, в приемной перед кабинетом торгпреда, сидела за пишущей машинкой девушка по имени Катя Мансурова. При появлении Иуды Гросмана девушка поспешно поднялась из-за стола и улыбнулась гостю, как доброму старому знакомому.

- Добро пожаловать в Берлин! - подавая Иуде маленькую сухую ладошку, сказала Катя.- А у нас с вами есть общие знакомые.

Иуда почему-то обрадовался этой новости - первой в Берлине, если не считать еремеевское сообщение о верхнем трикотаже.

- Кто же? - спросил он, с любопытством щурясь на Катю.

Но тут отворилась высокая дверь кабинета, и на пороге возник торгпред.

- Потом скажу! - услышал Иуда Катины слова, произнесенные тихонько.

А торгпред гудел, разведя сильные руки для приема знаменитого гостя в надежные объятия:

- Милости, милости прошу! Входите, присаживайтесь, чувствуйте себя как дома. Кофе, чай? Может, бутерброды? А? Икра, севрюжка? По рюмочке с дороги?

Иуда Гросман держался с достоинством, если не с прохладцей, и от объятий решительно уклонился.

- Нет-нет,- сказал он, мельком оглядывая кабинет,- я не пью. Вот чайку это можно, да. Прекрасный вид тут у вас открывается из окна. Не Волга, конечно, но всё же... Вам, кстати, привет от наркома, просил кланяться.

- Нарком еще в прошлом месяце уведомил меня о вашем приезде,- потирая зачем-то руки, сказал торгпред. Глядя на бегающие розовые пальцы, Иуда благодарно вспомнил маленькую, упругую, как рыбка, ладошку машинистки и улыбнулся доброй улыбкой.

- Ну да я ведь на день-другой,- прохаживаясь вдоль стен кабинета, на которых развешаны были довольно-таки посредственные пейзажи и натюрморты, сказал Иуда Гросман.- Так что я вам в тягость не буду, да у меня и несколько встреч намечено в Берлине.

- Мы тут для вас целую программу составили! - с гордостью сообщил торгпред.- А как же иначе!

- Мои встречи намечены в Москве,- пристально глядя на торгпреда, сказал Иуда.- И одобрены.

- Тогда извините,- смешался торгпред.- Мы, значит, поспешили... Извините!

- Да ничего, ничего! - отмахнулся Иуда.- Вы же знать не могли... Гостиница мне заказана?

- Ну, конечно,- сказал торгпред.- Здесь, в самом центре. Товарищ, который встречал на вокзале, вас доставит.

- Ну как же, Пантелеев? - спросил Иуда.

- Еремеев,- без нажима поправил торгпред.

- Да, Еремеев,- вспомнил Иуда.- Политически подкованный товарищ. Молодец. Пусть прямо сейчас везет мой багаж в гостиницу, а я немного пройдусь.- Какая ладошка была у машинистки, какая ладошка! Крепенькая, теплой нежной кожи, на узком цыганском запястье... И Германия вдруг отодвинулась, отъехала на задний план, как декорация на вращающемся кругу сцены.

- У нас тут проверенные товарищи работают,- услышал Иуда ватный голос торгпреда и еще что-то про передний край борьбы с империализмом. Как видно, привет от наркома, который почему-то велел кланяться, сделал свое дело.

- Мне тут нужно кое-какие справки навести,- деловым тоном сказал Иуда Гросман.- Я могу воспользоваться услугами вашей секретарши?

- Что за вопрос! - как бы с негодованием отводя любое другое решение, взмахнул рукою торгпред.- Катя! Катя, помоги товарищу Гросману навести кое-какие справки, он не совсем хорошо ориентируется в Берлине. Пошли Еремеева с багажом в гостиницу "Корона". Покажи товарищу Гросману, как туда пройти пешочком. Скажи Валуевой, чтоб подменила тебя здесь, у меня.