Стальная: по пути пророчества - [8]

— У меня больше ничего нет, — жалобно воззрилась я на него.

— Медвежонок, сядь. Тебя шатает.

Пол действительно уходил у меня из-под ног. Я села на стул, но пол качаться не перестал. Возникло ощущение, что я плыву по реке. Гадость какая.

— Нина, я тебе раньше не говорил, — отец взял сковороду, поставил на конфорку и включил огонь, — потому, что ты не знала всего. Но теперь ты знаешь, и я должен тебя предупредить, что потребление алкоголя может вызвать у тебя неконтролируемые всплески магии.

— Всплески чего?

— Магии Нина.

— Но я не эльваф.

— Нет. Но в тебе столько намешано, что я даже не знаю, чего ожидать.

— Да ну, — хмыкнула я. — Вряд ли. Это же не первый бокал в моей жизни.

— Ты побывала на Орни'йльвире. Мой мир изменил тебя.

— Что-то я не чувствую никаких изменений.

— Зато я чувствую, — папа обернулся и внимательно посмотрел на меня. — И это меня сильно тревожит.

— Ты о чем, пап?

Честно не поняла, к чему он клонит.

— О твоем пристрастии к металлу.

Я побледнела.

— Я не…

— Медвежонок, ты можешь обмануть всех, кто в действительности только считает, что знает тебя, но не нас с мамой. Расскажи все по порядку, как это произошло.

— Это не самое приятное, что со мной приключилось, — вздохнула я.

И рассказала: как мы попали в его мир; как поселились у противного гнома, который меня терпеть не может; как потерялась и встретила Ваира; как нас почти похитили; как бежали из плена и разделились; как вместе с Лелем попали в пещеру с круглым озером; как мне, то ли привиделась, то ли пригрезилась незнакомка с серебряными волосами; как она передала мне какой-то огонь души и едва не утопила в озере; как видела сон про живые тени; как нас спасали; как я проснулась в доме лекаря; как в первый раз откусила зубья у вилки и сильно этому удивилась, и многое другое.

Не обращая внимания на то, что яичница изрядно подгорела, папа соскреб ее на тарелку, поставил на стол и сел.

— Этого я и боялся. Видимо, от предначертанного не уйдешь. Нина тебе нельзя появляться на Орни'йльвире, — сказал папа, но сжав пальцами виски, пробормотал. — Но жизненно необходимо туда вернуться.

Я оторопело уставилась на взъерошенного отца.

— Па-ап?

— Бедный мой медвежонок, — папа порывисто вскочил и обнял меня. — С этим я ничем тебе не смогу помочь. Тебе как можно быстрее нужно вернуться.

— Пап, ты меня пугаешь.

— Если первая трансформация начнется на Земле… Без присмотра. Это будет катастрофа.

— Какая трансформация, пап?

— Твоя трансформация, медвежонок. Первая стадия оборотничества. Сядь, я кое-что тебе расскажу.

Я послушно села и приготовилась слушать.

— Об этом знаю я и еще один… — папа нахмурился. — Но с ним, я надеюсь, ты никогда не встретишься. (Для твоего же блага…) Мы двое, еще в годы студенчества (так тебе будет понятнее), несмотря на запрет, изучали древние трактаты, сказки, мифы, предания — все, что каким либо образом касалось клана стальных драконов.

— Это те, которые огонь извергали?

— Да. И которых бесчеловечно истребили — всех до единого, где-то две тысячи лет назад. Мы перекопали уйму материала, множество бессонных ночей провели в пыльных запасниках, гнилых подвалах, самых глубоких норах и нам удалось выяснить, что пещера с круглым озером, Пещера скорби — это не только святилище, но и Колыбель для новорожденных стальных драконов. Туда приносили детеныша, когда приходило его время стать единым.

— Единым с кем?

— Со своим вторым я. Стальных драконов наши боги создали из двух половинок: созидательной и разрушительной. Поэтому все они от рождения были прекрасными магами и войнами, не разделяя одно от другого. Из них получались превосходные ювелиры и артефакторы, лекари и защитники.

— Но не убийцы.

— Нет, медвежонок, они были слишком благородными существами, чтобы встать на путь смерти. Они предпочитали решать конфликты мирным путем.

— Но она говорила, что они возгордились.

— И было чем. Они научились создавать себе подобных с помощью огня своей души… Хотя, судя по заметкам шахниров тех времен, без последствий это могла сделать только старшая драконница — Дарнет Шайри Фалькорр. Праматерь всех стальных драконов. В ее случае представитель любой выбранной расы не терял своей индивидуальности. Ее огонь быстро приживался, и менял носителя постепенно.

— Так я…

— Да, медвежонок, — глаза папы загорелись зеленым огнем, — она изменила тебя. Ты теперь единственная в своем роде.

— Пап, — воззрилась я на него жалобным взглядом. — Что мне делать?

— Ты должна понять, — глаза отца потухли. — На Орни'йльвире за тобой будут охотиться, медвежонок. Кто-то, чтобы убить, кто-то, чтобы приручить, а кто-то, для того, чтобы посадить под замок, чтобы ты другим не досталась. У тебя нет иного выхода, как стать изворотливее и хитрее, Нина. Ты должна найти себе союзников, которые смогут защитить тебя, пока ты не встанешь на крыло и… не возродишь клан стальных драконов.

— Пап, я не смогу! — ужаснулась я такой перспективе.

— Сможешь. Но тебе нужно срочно вернуться на Орни'йльвир.

— Зачем?

— Твое первое превращение должно произойти в озере святилища, иначе ты погибнешь… Первозданный огонь просто разорвет тебя изнутри… и уничтожит все в радиусе нескольких километров вокруг.