Сталин - [356]

Особенность момента заключалась в том, что и Сеулу, и Пхеньяну нужна была война. Сеулу — потому что американцы решили выводить с полуострова свои войска и Ли хотел во что бы то ни стало их задержать. Пхеньяну — чтобы укрепить положение правящей группы и получить помощь Москвы.

Сталин и Трумэн военного конфликта не желали, несмотря на то, что между советскими и американскими летчиками происходили стычки, заканчивающиеся смертельным исходом.

Еще в мае 1949 года в Пекин прибыл личный представитель Кима и в числе других тем обсуждал вопрос оказания КНДР помощи офицерскими кадрами и оружием. Мао обещал широкую помощь, но только после согласования с Москвой.

Об этих переговорах Мао сообщил руководителю группы советских специалистов в Северо-Восточном Китае И. В. Ковалеву (бывшему министру путей сообщения СССР), а тот отправил Сталину соответствующую телеграмму. Суть рассуждений китайского лидера: если взамен американских войск в Южную Корею будут введены японские, Киму следует нападать; если нет — выжидать. В любом случае Мао рекомендовал дождаться победы революции в Китае.

Летом 1949 года американцы вывели войска из Южной Кореи, японцы туда не вошли.

Пятнадцатого сентября советский посол в КНДР Т. Ф. Штыков (во время войны был членом военных советов ряда фронтов, в том числе Приморской группы войск и 1-го Дальневосточного фронта) в докладной записке Сталину сообщал, что Ким намерен начать военные действия, но предупреждал, что это может привести к вмешательству в конфликт Соединенных Штатов и использовано против СССР.

Записка Штыкова была обсуждена на заседании Политбюро. 24 сентября послу была направлена директива, в которой указывалось: северокорейская армия не подготовлена к наступлению, поэтому оно недопустимо; с политической точки зрения акция тоже не подготовлена; следует развернуть широкую партизанскую борьбу в Южной Корее.

Словом, позиция Сталина по этому вопросу не изменилась с марта 1949 года, когда он принимал официальную делегацию только что созданной КНДР. Тогда он сказал Киму, что «если у противника существуют агрессивные намерения, то рано или поздно он начнет агрессию. В ответ на нападение у вас будет хорошая возможность перейти в контрнаступление. Тогда ваш шаг будет понят и поддержан всеми»⁶⁰⁶.

Сталин действительно считал, что южане после ухода американцев нападут на северян и это развяжет Москве руки. Он приказал для демонстрации мирных намерений ликвидировать советскую военно-морскую базу в Чонджине и закрыть миссии связи ВВС в Пхеньяне и Канге.

После победы коммунистов в Китае и заключения с ними союзнического договора стратегическая ситуация на Дальнем Востоке изменилась, и Сталин сразу отреагировал на это. К тому же в декабре 1949 года Совет национальной безопасности США утвердил директиву СНБ-48 о решении очертить «периметр безопасности» в Тихоокеанском регионе, включая Японию и Филиппины и исключая Корею и Тайвань.

В апреле 1950 года в Москве снова побывал Ким. Сталин назвал ему условия освободительной операции: поддержка китайского руководства, тщательная подготовка, дополнительные поставки вооружения и автотранспорта из СССР. При этом Сталин прямо сказал, что СССР не примет прямого участия в военных действиях, «поскольку у СССР есть другие серьезные задачи, особенно на Западе».

Четырнадцатого мая Сталин (подписавшись псевдонимом) направил в Пекин телеграмму: «Тов. Мао Цзэдун!

В беседе с корейскими товарищами Филиппов и его друзья высказали мнение, что в силу изменившейся международной обстановки они согласны с предложением корейцев приступить к объединению. При этом было оговорено, что вопрос должен быть решен окончательно китайскими и корейскими товарищами совместно, а в случае несогласия китайских товарищей решение вопроса должно быть отложено до нового обсуждения. Подробности беседы могут рассказать Вам корейские товарищи.

Филиппов»⁶⁰⁷.

Он перекладывал значительную часть ответственности на Мао, еще не зная, что с этого момента начинаются их новые отношения и проявляются различия во взглядах. Конечно, Китай и Мао были многим обязаны Сталину, который считал поддержку Китая и дружбу с ним одним из главных условий успешной советской международной политики. Подписав союзнический договор, Сталин санкционировал громкий демарш в ООН, где 13 января 1950 года советский представитель Я. Малик заявил, что СССР отказывается участвовать в работе Совета Безопасности ООН и других ее органах и признавать их решения до тех пор, пока КНР не будет принята в ООН, а Тайвань исключен из нее.

Было ли это решение ошибкой нашего героя? Он не мог предвидеть, что вскоре после нападения северокорейцев на южан именно Совет Безопасности примет решение о посылке военного контингента ООН под командованием США для отражения агрессии в Корее.

Но Мао подобные действия Сталина не поставили в положение вечного и благодарного должника.

Двадцать пятого июня 1950 года северяне начали успешные военные действия. За неделю боев была занята значительная территория Южной Кореи, в том числе Сеул. Правда, окружить сеульскую группировку южан не удалось. К тому же авиация США стала наносить удары по производственным и военным объектам северян, что вызвало уныние атакующих. Американцы начали высаживать пехотные части. Локальный конфликт перерастал в международный. (Две трети контингента ООН составляли военнослужащие США; в ВВС их было 93,4 процента, ВМС — 85,9, в пехоте — 50,3 процента.)