Сталин. После войны. Книга 2. 1949–1953 - [23]

Перед самым ужином, куда глава СССР пригласил югославских товарищей, Сталин еще раз решил предупредить их о невозможности и опасности доверия союзникам[131]. Он остановился перед большой картой мира, на которой Советский Союз был окрашен в красный цвет. Сталин взмахнул рукой над Советским Союзом и, возвращаясь к тому, что он говорил до этого об англичанах и американцах, воскликнул:

– Они никогда не согласятся с мыслью, что такое огромное пространство должно быть красным, никогда, никогда![132]

Сложно не согласиться со Сталиным, зная всю дальнейшую историю взаимоотношений СССР, США и Великобритании. Эти слова следует помнить тем деятелям, страдающим политическим склерозом, кто из ситуационной совместной борьбы против Гитлера делает выводы о «союзничестве» и «дружбе» между англосаксами и Россией! Борьба против России будет всегда. Почему? Потому, что она огромна, потому, что мы свободолюбивый народ, потому, что весь мир должен подчиняться англосаксам (по их мнению). Против России боролись, борются и будут бороться. Сыграл свою роль и красный «цвет» – желание похоронить альтернативную социальную систему придавало действиям врагов больше жестокости. Но будь в 1945 году на месте сталинского СССР чудом сохранившаяся романовская империя, железный занавес Запад все равно бы опустил. Только повод нашел бы для этого иной.

Попутно заметим, как проходили ужины у Сталина. Официантов и многочисленной прислуги не было. Сегодня это называется «шведским столом», но можно назвать и «сталинским столом». Подогретые серебряные блюда с угощениями. Каждый сам берет, сколько он хочет. А за трапезой идет непринужденная беседа. В тот раз, сидя за столом с югославами, Сталин разговаривал с ними почти 6 часов. При этом его работа ни на минуту не останавливалась. Время было горячее: финальная стадия подготовки к высадке союзников во Франции и нашей операции «Багратион». То и дело приносили телеграммы от Черчилля. Сталин их читал, усмехался и комментировал следующим образом:

– Да, будет высадка, если не будет тумана. До сих пор им все время что-нибудь да мешало. И подозреваю, что завтра произойдет еще что-нибудь. Может, они натолкнутся на нескольких немцев! Что, если они обнаружат нескольких немцев? Возможно, тогда не будет высадки, а одни обещания, как обычно[133].

В апреле 1945 года сам И. Броз Тито прибыл в победную Москву, где 11 апреля был подписан югославско-советский Договор о дружбе, взаимопомощи и сотрудничестве. Что было необходимо Югославии после войны? Помощь в восстановлении экономики, технологии и специалисты. СССР оказал такую помощь. Требовалось содействие и для усиления югославской армии – Сталин направил Тито военных советников и оружие, а югославские офицеры стали обучаться в военных заведениях Союза. Интерес Сталина к Югославии базировался на нескольких факторах. Во-первых, контроль над этой страной открывал выход к Средиземному морю, что давало возможность Советскому Союзу укрепиться там, где не удалось Российской империи. Базы флота в Югославии – это выход в Мировой океан и подрыв морского могущества англосаксонских держав. Но это – в перспективе. Вспомним, что в августе 1945 года американцы применят ядерное оружие и нам станут понятными те принципы, которые Иосиф Виссарионович положил в основу своей послевоенной политики. Это – осторожность и прагматизм. Символ сталинской политики после победы над Германией и Японией и есть те самые «красные звезды», которые он посоветовал убрать со своих пилоток югославским коммунистам.

Смысл и суть конфликта Сталина и Тито – это столкновение двух принципов ведения политики и двух личностей. Глава СССР прекрасно видел и понимал, что после войны вечное противостояние и борьба за контроль над ресурсами (что, собственно говоря, и составляет суть мировой политики) продолжится с новой силой. В этой борьбе выстоять и победить можно только имея широкую коалицию, большой человеческий и экономический потенциал. Отсюда и резкое понижение ставки на «классовую борьбу» в послевоенной политике Сталина при сохранении тех особенностей и достижений в экономике и социально-политическом строе Союза, которые стали итогом победы большевиков и тяжелейшего восстановления хозяйства, разрушенного Гражданской и Великой Отечественной войнами.

Диаметрально противоположным был и подход двух лидеров к решению стоящими перед ними задач. Сталин справедливо считал, что устоять в схватке с англосаксонским гегемоном и стоящим за ним мировыми банкирами[134] можно, лишь имея один центр принятия решений. И этим центром должна быть Москва. Тито соглашался с верховенством Сталина лишь на первых порах и, как показали дальнейшие события, при появлении первых противоречий отказался следовать общим, выработанным в Москве курсом.

Политику Тито можно охарактеризовать знаменитым сталинским выражением «головокружение от успехов». Потеря чувства реальности и понимания общего положения вещей. Имея огромные заслуги в деле борьбы против Германии и ее союзников, Иосип Броз Тито решил, что нет таких задач, которые не могут быть решены. Причем – быстро. История показала, что прав был Сталин, а не Тито. Сильная и большая Югославия может существовать только в ситуации, когда есть мощная и сильная Россия – СССР. Тито этого не понимал, но это понимал Сталин. Ослаб Советский Союз, и сразу исчезла Югославия. Поэтому «общие интересы» предполагали в первую очередь соблюдение интересов России, ее усиление, за счет чего следом усиливались и позиции югославских патриотов. Тито решил действовать иначе – «подружился» с Западом, рассорился со Сталиным. И все, что он сделал для своей страны, Запад ликвидировал вместе с Югославией, как только возникла такая возможность.