Сталин. После войны. Книга 2. 1949–1953 - [22]

В марте 1944 года будущий глава Югославии отправил делегацию в Москву. Записки об этих встречах со Сталиным оставил ближайший соратник Тито – будущий вице-президент Югославии Милован Джилас. Маршрут югославской делегации на пути в Москву был замысловатым: Италия – Тунис – Египет – Ирак – Иран – Советский Союз. Первым удивлением в СССР для югославов был тот факт, что здесь уже есть… Югославская бригада. Вроде бы в Союзе не могло оказаться достаточно эмигрантов для формирования такой воинской части. Секрет открывался просто: в Сталинграде был окружен и большей частью попал в плен полк хорватской армии, который Анте Павелич направил на русский фронт в качестве знака солидарности с фюрером. Сталин приказал «почистить» его от отпетых фашистов, после чего воинская часть была названа Первой Югославской бригадой, переодета в советскую военную форму и под командованием своего же (!) хорватского командира Мезича готовилась к борьбе с гитлеровцами. Забегая вперед, скажем, что сражалась эта воинская часть безупречно…[128]

Встреча югославской делегации со Сталиным описана М. Джиласом очень подробно и является ценным историческим источником. Особенно учитывая тот факт, что писал он ее как «антисталинскую» книгу в момент ухудшения отношений с СССР. Это значит, что приукрашивать Сталина этот автор точно не собирался…

Сталин встретил нас посреди комнаты. Я был первым, кто подошел к нему и представился. Потом то же самое сделал Терзич, который прищелкнул каблуками и военным тоном произнес свой полный титул, на что наш хозяин – и это было почти комично – ответил: «Сталин». Мы также поздоровались за руку с Молотовым, и все уселись за стол так, что Молотов был справа от Сталина, который сел во главе стола, а Терзич, генерал Жуков и я – слева…

Разговор начал Сталин, задавший нам вопрос о наших впечатлениях о Советском Союзе. Я ответил: «Мы в восторге», на что он сказал:

– А мы не в восторге, хотя мы делаем все, что можем, чтобы улучшить дела в России.

В мою память запало то, что Сталин использовал слово «Россия», а не Советский Союз, что означало, что он не только поощрял русский национализм, но и сам вдохновлялся им и отождествлял себя с ним. Но тогда у меня не было времени думать о таких вещах, потому что Сталин перешел к отношениям с югославским правительством в изгнании и обратился к Молотову:

– Не могли бы мы как-нибудь приманить англичан к признанию Тито, который один ведет борьбу с немцами?

Молотов улыбнулся – улыбкой, выражавшей иронию и самодовольство:

– Нет, это невозможно; они прекрасно знают о развитии событий в Югославии…[129].

Отправляя своих товарищей в Москву, Тито поручил им попросить у Сталина небольшой заем в 200 тыс. долларов. Милан Джилас сразу озвучивает эту просьбу и говорит, что эти деньги позже будут возвращены, ровно так же будут оплачены после освобождения Югославии и все поставки оружия со стороны СССР. Реакция Сталина на эти слова показательна.

– Вы меня оскорбляете. Вы проливаете кровь и думаете, что я возьму с вас деньги за оружие! Я не торговец, и мы не торговцы. Мы ведем борьбу за то же дело, что и вы. Это наш долг – делиться с вами всем, что у нас есть.

Сталин спросил, где югославский «лондонский» король Петр II встретил свою жену.

– Он взял в жены греческую принцессу, – отвечал Милован Джилас.

– А что, Вячеслав Михайлович, если бы ты или я женились на какой-нибудь иностранной принцессе? Может быть, из этого и вышел бы какой-нибудь толк, – пошутил Иосиф Виссарионович.

Во время второй встречи со Сталиным он, к удивлению югославов, предложил им быть более прагматичными в делах: «Существом его высказываний было, с одной стороны, то, что нам не следует «пугать» англичан, имея в виду, что нам надо избегать всего такого, что могло бы встревожить их и заставить подумать, что в Югославии имеет место революция или попытка установить коммунистический контроль.

– Что же вы хотите, когда у вас на фуражках красные звезды? Важна не форма, а то, что достигнуто, а вы – красные звезды! Ей-богу, звезды не нужны! – сердито воскликнул Сталин»[130].

Поясняю: глава СССР предложил югославским коммунистам снять… коммунистический символ с фуражек, чтобы не пугать раньше времени «английских партнеров». Когда же Милован Джилас стал пояснять, что от звезд они отказаться не могут, потому что это важно для бойцов, Сталин заговорил о союзниках. Предупреждая, чтобы неопытные в политических интригах югославские товарищи не питали никаких иллюзий в отношении англосаксов. Сталин несколько раз подчеркнул, что югославам следует опасаться Интеллидженс сервис и двуличности англичан, в особенности в том, что касается жизни Тито.

– Возможно, вы думаете, что как раз потому, что мы с англичанами союзники, мы забыли о том, кто они такие и кто такой Черчилль. Для них нет ничего более приятного, чем обманывать своих союзников. Во время Первой мировой войны они постоянно обманывали русских и французов. А Черчилль? Черчилль – это такого рода человек, что, если за ним не смотреть, он вытащит у тебя из кармана копейку. Да, копейку, из твоего кармана! А Рузвельт? Рузвельт не такой. Он засунет руку только за более крупными монетами. Но Черчилль? Черчилль – тот полезет даже за копейкой.