СССР-2061. Том 2 - [10]

Один читал "Вестник академии наук". Второй "Ядерные реакторы. Учебник для ВУЗов".

Первый хмурился и губы дул печально. Второй хихикал с детской искоркой в глазах. Перемахнет страницу, вчитается на мгновение, так что взгляд посерьёзнеет — и вновь хихикает. Даже ахает временами. Будто анекдоты пролистывает.

Это меня и задело. Реакторы как-никак. Вопрос серьёзный.

Я рядышком присел.

— Что это вы, — говорю, — так веселитесь? Чего смешного?

Надо сказать — настроение у меня было никудышнее. Утюг у меня сгорел новый. Полдня в магазине простоял и зря всё. Деньги так и не отдали. Идите, говорят. Жалуйтесь хоть президенту.

Потому я к парню с учебником и прицепился. А он — молодец. Другой бы, верно, послал и не глянул. А парень этот улыбнулся мне так, свойски, и учебник развернул. И пальцем в графики:

— Температурный режим, — сказал так просто, что я сразу будто своим сделался.

— И что? — слегка стесняясь, поинтересовался я.

— Это бомба, а не реактор, — он поднял брови. — Школьнику же ясно.

Я на корешок книги покосился. Всё верно. Учебник для ВУЗов. Не показалось.

— Это же где школьники такое читают? — спросил у него осторожно.

Парень как-то поскучнел. Книгу пальцем заложил, но линию свою не оставил:

— Такое, отец, читать нельзя. Это скоро поймут.

А главное — лет десять у нас разницы-то. Какой я ему отец?

— Ты что, парень, — опешил я. — Ты это за что меня стариком считаешь?

— Не обращайте внимания, — откликнулся тут первый, который с газетой. — У него бывает.

— Извините, — проговорил второй и даже покраснел слегка. — Неудобно вышло. Простите.

Я уже лет десять не видел, как люди краснеют. И главное — вот я только из магазина. Врут в глаза торгаши — и хоть бы глазом моргнули. За рупь удавятся. А этот стесняется пустяка.

И тут до меня дошло. С головой у парня плохо. Потому и вежливый.

Отодвинулся слегка. Мало ли что ему ещё смешным покажется.

— Спасибо, — говорю. — Не беспокойтесь.

Как назло тут же я сообразил, что другой читает не сегодняшнюю газету. И не вчерашнюю. А за четырнадцатое апреля. А сегодня — День Космонавтики. Послезавтрашнюю, значит.

— И что, — говорю с ехидцей, — там? В будущем?

Парни дрогнули, переглянулись.

— Нормально, — отвечает, который с газетой. — А что?

— Ничего, — говорю. — Интересуюсь просто. Как у нас там. Что будет.

Думаю — сейчас про цену на колбасу спрошу. Похихикаем. А они опять друг на друга поглядели.

— Так заметно, да? — который с учебником проговорил. — По одежде, да?

Думаю — дурачатся парни. Ну и, чтобы разговор поддержать:

— Приоделись, — говорю, — как на КВН. Так сказать — академгородок восьмидесятых на природе. Ми-ла-я моя-а, солнышко лесно-ое…

Они опять друг на друга смотрят. Который с учебником бледнеет. Говорит товарищу своему:

— Там на фотографиях дат не было. А деду вроде за сорок, я и подумал…

Другой только вздохнул. Ногу на ногу закинул. И говорит:

— С колбасой нормализуется, товарищ. По два двадцать докторская. По три пятьдесят сервелат. С пятьдесят второго года.

Тут у меня челюсть отвисла. Ненадолго так. Я её рукой вернул. Весёлые, думаю, хлопцы попались, повезло. И мысли читают, и в части колбасы излагают захватывающе. Так мы до моего Бутово незаметно долетим.

— Сами-то, — говорю, — из какого года будете?

— А вы никому не скажете? — поглядел парень с учебником доверчиво.

— Нет, — я щелкнул большим пальцем себя по верхнему резцу, как научили девяностые годы. — Зуб даю.

Другой тряхнул свою газету так, что по ней расплылись разноцветные волны и побежали, как на экране буковки, много, целый рой.

— Как зовут вас? — спросил он вежливо.

Думаю — а чего врать?

— Калугин. Егор, — отвечаю.

Там ещё буковки пробежали. Не разобрать ничего, мелко больно.

— Врёт, — прочитал парень. — Скажет.

— Ай-яй-яй, — покачал головой второй. — Поверят?

— Не поверят. Он — фантаст.

— Фантаст?

И оба как-то дружески на меня поглядели. С уважением. Мне даже неловко стало. И тут же соображаю — ёлки-палки! А ведь у меня всего один рассказ пока начат, я его даже жене не показывал. Откуда им знать?

И с дрожью в голосе:

— Так из какого года, ребята?

— Из шестьдесят первого, — поглядел доверчиво, который про реакторы читал, уточнил. — Из две тысячи шестьдесят первого.

Я ахнул. А в голове вдруг просто дыра образовалась — и спросить бы о себе, о детях, так ведь нет!

— День Космонавтики, — говорю, — отмечаете там?

— А как же, — который с газетой улыбнулся. — Красный день календаря в Союзе.

— Давно бы так! — и тут до меня дошло. — Где-где?

— В Советском Союзе.

— В будущем? — только и выговорил.

— Ага, — отозвались оба.

И как-то на меня поглядели тепло. Сочувствующе так. Ну, будто на инвалида. Из своего будущего.

— Врёте, ребята, — не поверил. — Как же? Союз ведь развалился вон когда ещё…

— Все хотели в Союз, — как само собой разумеющееся сказал который с учебником.

— Нахлебались, — подтвердил другой.

— И как… там? — выдохнул я едва.

— Нормально, — парень сложил свою газету. — Бесплатное образование. Бесплатная медицина. Молодым дорога, а старикам — почёт. И все строят светлое будущее.

Поезд наш тут замедлился. И понял я, что они сейчас уйдут.

— А в мировом масштабе как? — сжал кулаки. — Что НАТО?