Среднерусские истории - [17]

– Страна Выселки, – уронила в пространство Тихоновна, – эт-то что-то…

– А чего? – раздался вдруг голос Прохорова. – Мне нравится.

– Вот у тебя еще не спросили, – ядовито откликнулась Тихоновна.

– А в чем дело-то? – тут же встала на защиту сына мать. – Чем он хуже? Мы здесь все равные!

– Да кое-кто до сих пор думает, что равнее! – бросила Елизавета.

Тихоновна открыла было рот, чтобы достойно ответить, однако доселе молчавший Татарин ее опередил:

– И какой же вы хотите учредить здесь общественный строй, если не секрет, извините?

Не все сразу поняли его вопрос, но хозяйка, похоже, к нему была готова.

– Предлагаю монархию, – без промедления ответила она и стала ждать реакции.

Реакция не замедлилась.

– Че-го?! – раздалось сразу несколько голосов.

– Монархию, – спокойно повторила она и добавила: – На демократию мы уже насмотрелись, хватит. Не коммунизм же нам опять строить, правильно?

Желающих по-новой строить коммунизм явно не находилось. Кроме, может, Тихоновны, но и та готова была это делать лишь при живом муже-секретаре. А без него смысла утруждаться не видела. Однако и к монархии как-то никто в себе склонности не почувствовал. Что же касается демократии, то отечественный ее вариант ни у кого здесь восторгов точно не вызывал – уж больно он на народ рассчитан не был. Только на отдельных его представителей. Причем, по общему здешнему мнению, далеко не самых лучших…

– Это в смысле – царизм? – решила уточнить Ягодка.

– Можно и царизм. Но лучше как в Англии – королевство.

– Чем же лучше?

– Да там королева правит, а не царь! – догадалась Тихоновна. – Не видишь – она под себя метит.

Все с немым вопросом уставились на Елизавету.

– А что? – ничуть не смутилась та. – У вас есть другие кандидатуры… – Она выдержала паузу и добавила: – На престол?

– Может, и есть! – запальчиво крикнула Тихоновна. Имея в виду, разумеется, себя. И все это поняли. Однако дальше прозвучало другое: – Вон Нина, например. Учительница, географию знает, не будет путаться.

– Да упаси Бог! – вскинулась та. – Не надо мне никакого престола! У меня вон опять тля мучнистая и плодожорка вылезли, а вы мне престол.

– Вот видишь! – не без торжества сказала хозяйка. – У нее самоотвод.

– А у тебя, интересно, какие основания претендовать?!

– Во-первых, в Англии давно правит моя тезка – Елизавета. Думаю, она меня сразу поддержит. Во-вторых, девичья фамилия моей мамы покойной была царская – Романова. В-третьих, по отчеству своему, Юрьевна, я и по папиной линии получаюсь из Рюриковичей. Юрьичи, Рюриковичи – это ведь одно и то же. А главное, у меня большой опыт руководящей работы. Так что я с этим справлюсь…

От такого количества информации все несколько оцепенели. Кроме Тихоновны.

– Вовсе это не одно и то же!.. И Романовы, – вдруг вспомнила она, – не из Рюриковичей!

– Тем более, – моментально нашлась хозяйка. – Значит, во мне обе старинные руководящие линии сошлись.

Тут уж даже Тихоновна не нашлась, что возразить. Хотя видно было – хотелось.

Зато пришла в себя Лидуха:

– А нам-то что с этого будет? Нам-то какой интерес?

– Да, – вновь подключилась Тихоновна. – Уж пенсий мы точно лишимся. Государственных.

Эта перспектива взбудоражила всех. И тех включая, кто пенсий не получал – Федора и Прохорова. Потому что единственный денежный прибыток, который в домах их появлялся, все равно проистекал из пенсий. У одного – сожительницы, у другого – матери. Лишь Татарин остался спокоен.

– Нет, так дело не пойдет! – загалдело собрание. – Я ж говорил тебе – дурят!.. Чего это мы должны пенсий своих лишаться?.. Она будет царствовать, а мы, значит, голяком… А я чего говорила... Хитрая какая… Во удумала!..

Елизавета подождала, когда все выговорятся, потом пренебрежительно сказала:

– Да разве это пенсии – это ж гроши! Стыдно брать!

– А ты не бери, – предложил Петр. – Ты нам отдавай. Правильно? – посмотрел на жену.

– Да, – поддержала его Лидуха, – нам не стыдно, мы переживем.

– На всех делить надо, – недовольно буркнул Федор, и собрание его тут же одобрительным гулом поддержало.

– И получить мы ее можем только зимой, когда река встает, – гнула свое Елизавета.

– Ничего, зато копится, – сказала Лидуха, которая на самом деле больше всех в Выселках была недовольна тем, что девять месяцев в году пенсия была как бы и в пределах видимости, однако совершенно недоступна. И жаловалась на это постоянно, и скандалила в разных местах, и несколько раз грозилась не пойти на выборы. И не пошла бы, если бы именно на выборы пенсию внеурочно не подвозили. Меняя на правильно заполненные бюллетени.

Но Елизавета не стала ей это поминать, просто продолжила:

– А отделившись, мы могли бы во много раз больше получать.

Все насторожились.

– Это с чего бы? – спросила Кузьминишна.

– С наших доходов, – небрежно сказала Елизавета и сделала паузу, как бы раздумывая: стоит дальше объяснять или нет? – Я тут подсчитала кое-что. При выходе, как при разводе, мы имеем право на раздел имущества. А это, если поделить всю площадь России на численность населения, одной только земли получается где-то гектаров сто шестьдесят…

– На всех или на каждого? – поторопилась с вопросом Кузьминишна.