Среди врагов и друзей - [24]

Было пять часов утра. Днем нам предстояло многое сделать. Алойзо Войтило мы временно определили во взвод Яна Чубона, и он пошел вместе с ним на отдых.

* * *

Наступило хмурое зимнее утро. Все четче вырисовывались в утренней мгле лесные великаны-деревья, покрытые тяжелыми снежными шапками. Все вокруг выглядело нарядно и мирно, будто на новогодних открытках. И не верилось, что за всем этим кроются смерть, разрушения и муки, принесенные сюда фашистами.

Я вызвал к себе Войтила, Немчака, Чубона и Шурляка.

— Подрывать эшелоны умеете?

— Нет, этому еще не научились, — ответил Чубон за всех.

— В таком случае, начнем с учебы.

Более четырех часов мы с Анатолием Володиным и комиссаром обучали новичков минному делу. Несколько раз провели учебные занятия, во время которых каждый в отдельности самостоятельно производил установку мин. Не проводили, конечно, только взрывов, но это не помешало учащимся неплохо овладеть минным искусством. Уже во второй половине дня мы дали новичкам Алойзо Войтиле и Франтишеку Немчаку первое боевое задание. Старшим группы был Чубон, а четвертым подрывником — Шурляк. Войтиле было поручено, кроме этого, связаться с подпольщиками и привести желающих в партизанский отряд.

Вечером группа вышла на задание. Было уже темно. В небе застыли серые тучи, серебрящиеся в лунном свете.

Между высокими елями лежали черные тени. В настороженной тишине партизаны один за другим молча двигались к городу Жилина. Железная дорога в этом месте уже давно была нами взята под контроль.

Приходилось обходить населенные пункты. Дорога была утомительна, идти, пришлось целую ночь.

Серое утро застало партизан в поле. Впереди показалось село. Вдруг они заметили движущуюся по дороге колонну гитлеровцев.

— Каратели! — воскликнул Войтило.

Партизаны спустились в небольшой овраг. Снега здесь было по пояс.

— Ложись! — скомандовал Чубон. Люди повалились прямо в снег.

— Надо пробираться к лесу, — сказал кто-то.

— Переждем здесь, — тоном приказа ответил Чубон.

— Так ведь найдут! Кругом чистое поле…

— Следы замело. Ну, а если найдут, будем обороняться, — спокойно произнес Чубон.

И в самом деле, ветер, поднявшийся утром, замел наши следы, и немцы ничего не заметили. Войтило внимательно наблюдал в бинокль за колонной гитлеровцев. Они двигались в сторону другого леса.

Переждав, пока колонна скрылась из виду, партизаны двинулись по направлению к железной дороге, где тоже чернели леса. Выглянуло бледное, словно бескровное, солнце.

В лесу было тепло и тихо, а главное — спокойнее. Все почувствовали себя будто ближе к родному дому.

Перед сумерками дошли к цели. На опушке леса сделали привал. Войтило достал из вещевого мешка кусок хлеба, шпика и разделил поровну. Казалось, никогда еще еда не была так вкусна, как сейчас.

Когда стемнело, партизаны в белых маскхалатах подкрались к железной дороге. Царила мертвая тишина. Даже ближний разъезд не проявлял никаких признаков жизни.

Немчак и Войтило заложили под рельсы две большие связки тола, провели провода к электрической машинке, маскируя их в снегу.

Франтишек Немчак скрылся за молодыми посадками, вырыл в снегу глубокую яму и залег в ней. На опушке леса, на возвышенности, залегли остальные подрывники. Они должны были в случае необходимости прикрывать отход Немчака.

Вскоре вдали замаячили человеческие фигуры. Они шли по насыпи, проверяя железнодорожное полотно. Вот уже можно различить семерых гитлеровцев. Немчак прижался к заснеженной земле. Часовые шли медленно. Карбидными фонарями они освещали рельсы, осматривая их.

Сердце Немчака сжалось. «Вдруг обнаружат!» — холодея, думал он. Непроизвольно он сжал в руке ручку электромашинки, словно кто-то собирался у него ее вырвать.

Вдруг часовые остановились в том месте, где были заложены мины. Неужели заметили?

Партизаны приготовили автоматы к бою. Однако стрелять не пришлось. Гитлеровцы постояли, поговорили между собой и пошли дальше.

Прошло еще полчаса, и железная дорога стала оживать. Вдали засвистел паровоз, и протяжное эхо прокатилось лесом. Затем послышался колесный перестук. Пыхтя, появился паровоз. Однако за ним оказался порожняк.

Немчак вспомнил, как его учило командование отряда, что выдержка — это главное. Если есть возможность пустить под откос эшелон, необходимо, чтобы взрыв был наиболее результативен. И Франтишек решил ждать.

Вскоре вновь послышался шум паровоза. На этот раз показался длинный эшелон, и когда он поравнялся с партизанами, на платформах можно было различить очертания прикрытых брезентом танков. За ними следовали вагоны, а далее — цистерны.

— Вот он, голубчик! — прошептал Немчак.

Он еще крепче зажал ручку электромашинки, прикидывая, когда удобнее рвать: под паровозом или дальше. Но ждать не было времени. Паровоз на полном ходу подъезжал к мине. Немчак крутнул ручку.

Сильный взрыв всколыхнул все вокруг. На железной дороге творилось что-то неимоверное. Паровоз слетел с рельсов, вагоны громоздились один на другой, цистерна с бензином вспыхнула. Огонь передавался с вагона на вагон. Вспыхнули еще две цистерны, начали рваться снаряды.

Немчак быстро пополз к опушке леса. Железнодорожная насыпь заволоклась дымом, все вокруг потемнело. Партизаны уходили в лес, подымаясь по лесистому склону. На вершине горы они остановились и еще раз посмотрели вниз. Там продолжали рваться снаряды, метались огромные языки бледно-синего пламени.