Среди врагов и друзей - [22]

— Боже мой! — воскликнул старик. — А я-то принимал вас за бандитов. Дети мои!

— Ладно, ладно, потом. А сейчас мне нужна горячая вода, чистое полотенце и простынь.

Старик поспешно заковылял с чердака.

— Не вздумайте притащить сюда хозяйку! — крикнул ему вдогонку Поспелов.

Над спиртовкой в никелированной коробке уже кипела вода, и Поспелов осторожно укладывал в нее хирургические инструменты.

— Да у тебя, как в хорошей операционной, — удивился Янушек, разглядывая инструменты.

— А как же, ношу с собой. Я ведь слуга Эскулапа.

Йозеф Павелло с восхищением смотрел на партизан. Всего несколько минут назад он боялся этих людей, а сейчас они стали такими родными и близкими!

Старик притащил на чердак горячую воду, и перевязка началась.

У молодого человека была осколочная рана в груди. Осколок, перебив ребро, глубоко впился выше сердца. Умелыми руками Поспелов вскрыл рану и вынул осколок. Выше правого колена пулей навылет была пробита нога.

Раны были не очень опасны, но Йозеф, видно, потерял много крови и очень ослабел. Перевязка была закончена, и Поспелов позвал старика, который со страхом ожидал, прислонившись плечом к двери чердака.

— Заходите, отец, все в порядке.

Бледный и дрожащий Павелло-старший вошел к сыну и молча сел к нему поближе.

— Кто же это тебя так угостил, Йозеф? — спросил Поспелов.

— В районе Банской-Бистрицы… на нас напали фашисты. Там меня и стукнули. Наши принесли меня к отцу, вот я и лежу… уже с неделю.

— А оружие есть? — спросил Янушек.

Йозеф полез под подушку и вытащил русский пистолет ТТ.

— Вот, ребята оставили на всякий случай.

— Ну, хорошо, — остановил его Поспелов. — Тебе надо отдыхать. Здесь как будто удобно. И тепло, — добавил врач.

— Я дымоход перенес в эту сторону чердака, — сказал старик, с любовью глядя на сына.

— Отец, — прервал старика Йозеф, — а ты покормил наших гостей?

— Я сейчас, сынок, — смутился старик. — Мы с матерью в один миг все устроим.

— Немцы все убрались отсюда? — поинтересовался Янушек.

— Уехали, будь они прокляты, — сплюнул Штефан Павелло, уходя.

— Нас-то ваш папаша не очень любезно встретил, — сказал Поспелов. — Думали, на предателя нарвались.

— Не поверил он вам сразу. Да и за меня боялся. А вообще он хороший старик.

— Собственно, виноваты мы сами, Рудольф, — упрекнул Янушека Поспелов. — Надо было сразу сказать, что мы пришли от Шептака.

Заскрипела лестница, и на чердак взошли отец и мать Йозефа.

— Ну, как тебе, сыночек? — спросила взволнованно старушка.

— Теперь хорошо, мама. Совсем хорошо…

— Вы не гневайтесь на меня, старика, — сказал Штефан Павелло. — У нас тут, бывает, всякие шляются под видом партизан, вот я и того…

— Правильно вели себя, папаша, — успокоил старика Янушек.

— Прошу, угощайтесь, чем бог послал, — пригласила партизан старуха. — А ты что будешь кушать, сынок?

— Все будет кушать, — сказал за Йозефа Поспелов. — И побольше!

— Немцы рассказывали, что этой ночью на Маковском шоссе партизаны убили офицера и двух солдат, — сообщил Павелло-старший.

— Значит, мы неплохо сработали, Рудольф, — лукаво подмигнул Поспелов Янушеку.

— Я так и думал, что это ваша работа. Может, еще будете кушать? — спросил старик, увидя, что партизаны собираются закурить.

— А с этой пачкой сигарет у вас вышла неувязка, — улыбнулся Поспелов.

— Да, сплоховал я. Может, молока еще выпьете? А потом спать.

— От молока не откажемся, — сказал Янушек, подставляя кружку.

— Вы где будете отдыхать? — захлопотала старуха. — Я вам внизу приготовлю постели.

— Э, нет, мамаша, — возразил Янушек. — Мы здесь прямо на сене завалимся.

— Тогда я принесу постели сюда.

До самого вечера проспали Янушек и Поспелов на чердаке. Несколько раз, осторожно ступая по лестнице, поднималась к сыну старая мать, Йозеф впервые за много дней уснул спокойным, освежающим сном. Щеки его порозовели, и ровное, глубокое дыхание ритмично поколебливало одеяло.

Старуха с любовью и тревогой смотрела на спящего сына и все думала, думала свою горькую женскую думу.

…Партизаны проснулись от шуршания сена под осторожными шагами старика Павелло. Он аккуратно прикрыл чердачное окошко, потом тихо прошел в клетушку сына и то же самое сделал со вторым окошком.

— Это ты, отец? — послышался голос Йозефа.

— Тише! Еще спят.

— Да нет, папаша, мы уже выспались, — поднялся с постели Янушек. — Ого, долго мы дрыхнули, как на курорте!

— Сон освежает человека и восстанавливает его силы, — толкнул Янушека Поспелов, и оба повалились в душистое сено.

— Дети, ну чисто дети, — шептал про себя Штефан Павелло, зажигая фонарь.

И снова пришла старуха с разной едой. Пока она накрывала столик, старый Павелло рассказывал о моравской границе и ее охране. Янушек нанес на карту местонахождение постов пограничной стражи…

— Что еще вас интересует?

— Пока сын не встанет на ноги, соберите подробные сведения о пограничной охране. А потом наш командир поставит более конкретные задачи, — сказал Янушек. — Будьте очень осторожны, дядюшка Штефан.

— О здоровье Йозефа не тревожьтесь, мамаша, — сказал старухе Поспелов. — Получше его кормите. А спирта я у тебя отолью немного, Йозеф.

— Берите всю бутылку, я еще достану! — засуетилась старуха.