Среди кочевников Северной Австралии - [4]

О происхождении австралийских аборигенов известно лишь то, что в каменном веке их предки отделились от других народов или были изгнаны ими и, скитаясь, добрались до Австралии. Они завладели всем континентом, но зато оказались изолированными. Со временем многие племена бродячих охотников стали заниматься скотоводством и земледелием, однако для аборигенов Австралии этот путь развития был закрыт: ни людям каменного века, ни современным ученым не удалось вывести из диких съедобных растений Северной Австралии культурные или приручить хотя бы одно животное. «Кенгуру нельзя оседлать, а вомбата — доить», — сказал однажды доктор Джилрут.

Белый человек и его девятнадцативековая цивилизация не оказали заметного влияния на развитие общества аборигенов. В 1860 г. исследователь Макдуал Стюарт построил из камней пирамиду, сделал на дереве зарубку и оставил запись: «Я разбил свой лагерь. в центре Австралии; я сделал зарубку на дереве и водрузил на нем британский флаг. Мы произвели троекратный салют в Честь флага — эмблемы цивилизации, религии и свободы; пусть он служит для туземцев символом того, что скоро над ними взойдет заря свободы, цивилизации и христианства». Но не каждый из первых белых поселенцев был Стюартом, и, как говорит доктор Мадиган, «то, что получили аборигены, никак нельзя было назвать свободой, культурой и христианством». Первопоселенцы присвоили все, что имело хоть какую-либо ценность. Столкнувшись с аборигенами, они не смогли понять ни их сложной общественной организации, ни фанатической приверженности к старинным охотничьим угодьям и святилищам. Это и было основной причиной раздоров между аборигенами и первопоселенцами.

Менее чем за полтораста лет население Арнхемленда сократилось до пятидесяти тысяч человек. Это кажется невероятным всем, кому посчастливилось видеть аборигенов — людей древнейшей на земле расы. К тому же большинство из них влачит жалкое существование в непригодных или малопригодных для жизни районах страны.

В 1820 г. правительство Великобритании выделило в районе Порт-Маккуори участок в десять тысяч акров под резервацию для аборигенов; в течение семнадцати лет там работал миссионер, но за это время все население резервации вымерло, и она опустела. Один миссионер писал тогда: «Судя по тому, как обстоят дела в настоящий момент, ко времени, когда миссионер выучит местный язык, чтобы читать проповеди, их уже некому будет слушать».

Исчезновение аборигенов не может быть объяснено только истреблением их белыми поселенцами и вымиранием от завезенных в Австралию болезней — они вымирали всюду, где вступали в контакт с людьми цивилизованного мира. Слухи о том, что у аборигенов распространен примитивный способ прекращения беременности, наводит на мысль о самоистреблении расы и заставляет все чаще ставить вопрос: «Почему они не хотят размножаться?», «Почему теряют волю к жизни?». Перед нами трагедия целой расы: вымирание народа, перекочевавшего из одного полушария в другое задолго до появления пирамид, гибель древнейшей общественной организации, исчезновение расы, более древней, чем все остальные, но стоящей на такой ступени развития, что она могла дать начало любой из них[4].

Но пока еще не все аборигены вымерли. В отдаленных частях Северной и Северо-Западной Австралии они кочуют по лесам и горам своих резерваций. Арнхемленд — самая большая резервация, расположенная в северной части Северной Территории. Северные берега Арнхемленда омываются Арафурским морем, восточные — заливом Карпентария; на юге он огражден барьером из высоких, непроходимых и бесплодных гор, сложенных из песчаников, и глубоких ущелий. Около тридцати четырех тысяч квадратных миль этой пустынной земли с тремя тысячами аборигенов были объявлены резервацией в 1931 г.

Чтобы написать эту книгу, мне пришлось собрать воедино заметки, сделанные мною второпях, на клочках бумаги или на страницах книг, которые случайно находились при мне. Среди этих заметок, писавшихся в лесу, в лагере или в лодке, были наблюдения, описания эпизодов и записи мифов и странных побасенок. «Юленг гор» — термин, которым бродячие охотники Восточного Арнхемленда называют всех аборигенов; он эквивалентен нашему слову «абориген». Слово «юленгор» нигде, кроме Арнхемленда, не употребляется.

Брисбейн, 1956

У. С. Чеслинг

ПРИРОДА АРНХЕМЛЕНДА

В семнадцатом веке на дикий и далекий, расположенный на крайнем севере Австралии берег Арнхемленда, который издавно привлекал внимание чужеземцев, высадились европейцы. Местные жители встретили пришельцев копьями. И позднее искателей приключений, которым случалось туда попасть, ждал недружелюбный прием[5]. Аборигены Арнхемленда постоянно нападали на макассарские торговые прау, а позже и на японские рыболовные люгеры. Изыскатели, геологи, ботаники и разного рода авантюристы, которые изредка появлялись здесь, держались вблизи своих люгеров, а если и осмеливались углубляться внутрь страны, то только хорошо вооруженные.

Я впервые услышал об Арнхемленде в 1923 г., когда исчез стоявший на рейде «Дуглас Моусен». Об этом происшествии ходили самые фантастические слухи; предполагали, что люди, оставшиеся в живых, высадились в Арнхемленде и местные воины перебили мужчин, а женщин увели к себе. Этому поверили, и по всему миру прокатилась волна возмущения. Но жизнь среди аборигенов Арнхемленда убедила меня в том, что эти слухи были сплошным вымыслом, так как они ничего не умеют скрывать, тем более волнующие их новости.