Спящий ветер - [32]

- Уверен, Океан счел бы вашу оценку весьма лестной, - тонко, самым краешком губ, улыбнулся Харан, вновь расслабившись и оттаяв. Ранненкампф негромко вздохнул.

- О, не думаю. Эллар из тех людей, кого меньше всего интересуют чужие оценки касательно собственной персоны, - он с откровенным сожалением отставил наполовину опустошенную чашку на край стола. - Но, думаю, ты просил о встрече не для того, что бы обсудить его достоинства и недостатки. Я сумел кое-что выяснить по твоему запросу.

- Надеюсь в этом "кое-чем" было больше от реальности, чем в рассказе о нашем побеге с Соль-Эртели? - не удержался от насмешки Харан, хотя, на взгляд Рина, ехидство в этой ситуации куда более пристало профессору. В конце концов, это Харан взялся вести "спящий ветер", помял корабль, украл пилота, да и офицер Росс поглядывал на него как то подозрительно. Но Ранненкампф ответил серьезно.

- Не намного. Просто потрясающе, какими причудливыми, мифологическими подробностями могут обрастать события, казалось бы, еще совсем недавние. Но все же зерна от плевел более или менее отделить удалось. Кайнен Ноктис действительно появился на Шире около двух недель назад. На туристическом лайнере среднего класса, под другим именем, в обход биометрического сканера, но я уверен, что это был он.

Рин бы усомнился в авторитетности какого-то велеречивого профессора в цветастой рубахе, он даже покосился на Харана, но у капитана сомнений не возникло, слушал он по-прежнему очень внимательно.

- Дальнейшее перемещение по Шире довольно сложно отследить, и, каюсь, я его потерял. О Шира, обманчива твоя ослепляющая красота! Сердце твое полно сумрака, греха и лести!

- Но, тем не менее, вы открыли здесь цветочный магазин, - с улыбкой прокомментировал Харан.

- Открыл, - с нахальным, лукавым апломбом подтвердил Ранненкампф и даже подмигнул. - На старости лет душа тянется к покою и уюту. Я ведь теперь женатый человек, почему бы не порадовать жену яркой игрушкой?

- Я рад, что вашей супруге достался столь заботливый муж, - кротко склонил голову Харан.

- Мне это тоже приятно. Но вернемся к делу. До меня дошли слухи, более или менее достоверные, что некое лицо, весьма и весьма напоминающее искомое нами, несколько раз было замечено в Каньоне Шан-Ло. Довольно неприятное место, на мой вкус, - посетовал профессор. - Под прикрытием частной гоночной трассы процветает торговля самого разного рода контрабандой. Контингент там соответствующий, но место довольно популярно среди золотой молодежи и некоторых моих бывших студентов.

- Что там понадобилось Кайнену? - даже слабый намек на улыбку, что мелькнул на лице Харана, исчез без следа.

- О, мальчик мой, - Ранненкампф всплеснул руками и снова потянулся к позабытому было кофе. - Каньон Шан-Ло не то место, где радостно привечают отставных военных, профессоров и даже хозяев цветочных магазинов. Но, насколько я имею честь знать твоего, хмф, - мужчина задумчиво пожевал губами, подбирая слово. - Твоего подозреваемого, вряд ли он заглянул туда, что бы отдохнуть и насладится гонками.

- Этот Каньон большой?

- Четыре сотни километров многоуровневой трассы и двадцать три этажа бизнесс-центра с рынками, офисами, залами отдыха и площадок для зрителей. Засаду не устроишь, если не знаешь, где именно искать.

- Что у них с безопасностью?

- Частная охрана. Официально у них есть лицензия, но местная администрация старается к ним не лезть. Шира планета удовольствий и разнообразия. В Каньоне тебе ни звание, ни адмиральское благословение не поможет, они скорее распнут тебя, чем будут сотрудничать. Меньше отставных военных им нравятся только действующие.

Харан заметно помрачнел, между бровей пролегла глубокая складка, делающая его еще старше и еще болезненней. Даже Рину, не слишком опытному в составлении планов по отлову государственных преступников, как то взгрустнулось.

- Могу предложить вам место временной дислокации, - невозмутимо встрял в повисшую паузу профессор, допил кофе и с легким сожалением воззрился на дно опустевшей чашки. - Безопасно, не привлекает внимание, прекрасная связь, неплохой вид из окна, кроме того, моя жена прекрасно готовит и будет очень рада гостям.

Цветочный магазин профессора Ранненкампфа в миру носил прелестное название "София", в честь его супруги, невысокой коренастой женщины, бесконечно преисполненной дружелюбия, душевности и энтузиазма. Своих детей они оказались лишены и, видимо, именно поэтому кира Ранненкампф отнеслась к визиту нежданных гостей со столь пламенным воодушевлением. Рину никогда прежде, ни на Терминаше, ни, тем более, в Академии, не приходилось сталкивался с подобными пожилыми дамами, одержимыми желанием накормить и обогреть, но, логически поразмыслив, он пришел к выводу, что виной тому загадочный материнский инстинкт. Он что-то такое слышал из курса биологии.

Хозяин дома, капитан рит Ороста-Сунрайа, Лиам и спустившийся со станции Хитклиф почти сразу удалились в дальнюю, жилую часть магазина. Рин с Анной замешкались, разглядывая подпирающие высокий потолок стеклянные витрины с пестрящим множеством цветов. Путь к отступлению им ненавязчиво и в то же время непреклонно перекрыла кира Ранненкомпф. Лиам, выглянувший за дверь, обнаружил их в цепких объятиях женщины, одобрительно поднял вверх большой палец и снова скрылся. Рин понял - их принесли в жертву общественному благу. Парень чувствовал себя словно в лапах голодного понизавра, здоровой, хищной, бронированной зверюги, что обитала в болотах планеты Ки. София, конечно, была куда миниатюрнее и симпатичнее, чем понизавр, но цепкостью хватки она обладала не меньшей. Она беспрерывно подливала гостям чай, подкладывала пирожных и, стоило возникнуть только мысли отказаться от угощения, как ее добрые голубые глаза наливались печалью и укоризной. Словом, ощущения она вызывала тоже примерно те же, что понизавр - безвыходность и обреченность. Анна, стоит отдать ей должное, держалась получше, по крайней мере она улыбалась, и даже поддакивала в нужных местах. Очевидно, сказывалось наличие соответствующего опыта. Рин же чувствовал себя так, словно у него слиплись челюсть, мозги и все внутренние органы, а на лице застыла мученическая маска дружелюбного кататонического оскала. Софию такие мелочи ничуть не смущали. Единственное, что ее беспокоило - это больно худенькие гости. С безошибочной проницательностью матерого следователя кира Раненкампф распознала в гостях голодных студентов и преисполнилась решимости сделать все, что в ее силах и за ближайшие полчаса откормить их до собственных габаритов. Рин не мог не признать, что план ее не столь абсурден, как может показаться, и она имеет все шансы на успех. По крайней мере уже сейчас его не оставляло ощущение, что передвигаться он способен исключительно перекатыванием.