Спойлеры - [19]
Печень: Ну захотелось человеку!!! Ты сама-то вообще где?
Пирожникова: На летней смене в фымышуге.
Печень: Где???
Пирожникова: Физматсмена, но все называют фымышугой – от ФМШ, физматшкола то есть.
Печень: И как там, интересно?
Пирожникова: Жить можно. Но вас, двух клоунов, не хватает. Вот, залезла на тумбочку, поймала связь, чтобы узнать, как живете тут без меня, чо нового Табс написал.
Печень: О бог мой, щас заплачу. Мегамозгу не хватает нас, клоунов.
Пирожникова: Представь, сама в шоке. Не все ж матеша.
Печень: Чацкого ток не включай, ок?
О. Л.: Если помнишь, Захар, я рассказывала, что «Герой нашего времени» стал в русской литературе первым приключенческим романом – как «Айвенго», например, как «Всадник без головы».
Пирожникова: Дааа? А мне запомнилось, что он психолого-социальный и философский почему-то…
О. Л.: Так и это тоже!
Печень: Давайте за приключенческий щас!
О. Л.: Может быть, ты, Захар?
Я: Ну ок. Необычное место действия: дикие нравы, погони и похищения. Ну, мистика там – история с Вуличем. Контрабандисты опять же, Печорина убить пытались. Дуэль.
Я: Мне кажется, он был бы более приключенческим, если бы герои поменьше рассуждали о том и о сем. То есть психологизм – он какбе опять победил, и весь экшн остался где-то на десятом плане.
О. Л.: Психологизм – одна из ключевых особенностей классической русской литературы. Авторам важно не только показывать события и действия героев, но и объяснять мотивы их поступков.
Я: Тогда объясните мотивы поступков Печорина.
О. Л.: М-м-м…
Я: Я читал про то, что ГНВ – это про трагедию незаурядной личности. В чем незаурядность Печорина?
О. Л.: Ему не по душе нравы столичного общества.
Я: Он сам не ангел. Он вам Чацкого вообще не напоминает? Чисто теоретически Лермонтов мог у Грибоедова прочитать.
О. Л.: Есть некоторое сходство, ты прав.
Я: Только Печорин – это еще такой по-плохому деятельный Чацкий: похищает, вызывает, стреляет, убивает. Это какбе Чацкий после слов «Карету мне, карету!» – уехал и крупно накосячил, испортил себе карму.
О. Л.: Возможно, в этом его вызов. Ты же сам пишешь, что Печорин – антигерой своего времени, Лермонтов написал в предисловии.
Я: Но много таких, кто поймет буквально: написано «герой» – значит, герой. Иронию не увидят.
Я: Я тут заглянул в биографию Лермонтова. Мне кажется, что Печорин – это он про себя писал. Хоть и написал в предисловии, что не стоит смешивать автора и его героя.
О. Л.: Кто же теперь точно скажет об этом? Хотя, конечно, такая версия есть.
Я: Но вот про дуэли – это точно про себя.
О. Л.: «Как и полагается романтику, Лермонтов неудачливо волочился, слегка служил, мимолетно воевал. И разумеется – все знал заранее и во всем наперед был разочарован». Это снова Вайль и Генис, «Родная речь».
Пирожникова: Да вообще! У каждого писателя в биографии много всякого отыщется. У Булгакова, например, было три жены. Он был наркозависимым. Есенин бухал. Трех дуэлянтов – Пушкина, Грибоедова, Лермонтова – все знают. Достоевский страдал эпилепсией. У Гоголя было много страхов и комплексов. Маяковский-Лиля-Осип – love triangle в одной квартире. Продолжать?
О. Л.: И что из этого следует?
Я: Ну, вы их преподносите как идеальных людей, а их произведения мы должны изучать как образцы и шедевры русской литературы.
О. Л.: Я просто предлагаю разделять личность писателя и его произведения, плоды его таланта. Судить по плодам, а не по биографии.
Пирожникова: Постойте! Как это разделять? Разве личность пишущего не накладывает отпечаток на написанное?
Печень: То есть мы изучаем творчество психов? О_о
Симашова: Да вы чего накинулись на Ольгу Леонидовну?!!! Она-то тут при чем???
О. Л.: Спасибо, Катя, что заступаешься. Но я тут очень даже при чем: я выбрала эту профессию – учить детей русскому языку и литературе. Но представьте произведения, в которых ничего не происходит: нет конфликта, нет острых углов, нет того, что нас возмущает, нет сильных переживаний, нет, как написал бы Захар, резких движений, нет ситуаций выбора.
Печень: Ну, это будет вообще тушите свет. Простите, но совсем УГ.
О. Л.: Вот именно! Такая литература просто не дожила бы до наших дней. Она была бы никому не интересна.
О. Л.: В отдельных случаях эти произведения помогают нам заглянуть за границу нормальности: Раскольников, Мышкин, Анна Каренина – что происходит в душе и в голове у человека, когда он решается на какие-либо серьезные действия? Заурядный человек может, конечно, пофантазировать на эту тему, может привлечь экспертов и с их слов достоверно описать поведение человека в пограничной ситуации.
О. Л.: Допустим, Печорин – незаурядная личность. Но ведь незаурядность – это же не исключительная положительность, героизм, романтизм в одном человеке. Незаурядный – значит, выбивающийся из общего ряда, в том числе за счет чего-либо со знаком минус: резких негативных высказываний и поступков, нетипичного, даже отвратительного поведения, даже преступления. Либо со знаком плюс: гений, талант, добрая душа, христианское смирение и всепрощение. Тот, который минус, как Печорин, сам вызывает все стрелы на себя, по-другому не может. Тот, который плюс, как Мышкин, – ему даже делать ничего не надо, весь свет сам восстает против такого человека. Если бы великие наши классики были заурядными людьми, создали бы они произведения, которые миллионы людей читают и спустя сто, двести лет?
Леонид Николаевич Андреев (1871–1919) – русский писатель, представитель Серебряного века русской литературы. Рассказ «Баргамот и Гараська» (1898) – литературный дебют Андреева. Именно после публикации этого произведения на писателя обратил внимание Максим Горький. А спустя несколько месяцев Горький попросил молодого писателя выслать «хороший рассказ» для популярного литературного журнала. Так в свет вышел рассказ Л. Андреева «Петька на даче» (1899). Тяжелая жизнь маленького Петьки, помощника парикмахера, невероятным образом изменилась, когда он попал на господскую дачу в Царицыно. Грубиян и хулиган Сашка – герой рассказа «Ангелочек» (1899) – преображается, увидев на рождественской елке восковую фигурку ангела.
Этим летом Саммер Эверетт отправится в Прованс! Мир романтики, шоколадных круассанов и красивых парней. На Юге Франции она познакомится с обаятельным Жаком… Или она останется дома в Нью-Йорке… Скучно? Едва ли, если записаться на курс фотографии вместе с Хью Тайсоном! Тем самым Хью Тайсоном, в которого она давно влюблена. Этим летом Саммер будет невероятно счастлива… и невероятно разбита. Ведь от себя не убежишь, как и от семейных секретов, которые ей предстоит раскрыть.
«Встретимся на высоте» — третья книга тюменской писательницы для подростков. Заглавная повесть и повесть «Починок Кукуй», изданные в Свердловске, уже известны читателю, «Красная ель» печатается впервые. Объединение повестей в одну книгу не случайно, ибо они — о трех юных поколениях, неразрывно связанных между собою, как звенья одной цепи. Тимка Мазунин в голодные двадцатые годы вместе с продотрядом заготавливает хлеб в глухих деревнях одной из уральских волостей и гибнет от рук злобствующих врагов.
«Я всегда хотел убить небо, с раннего детства. Когда мне исполнилось девять – попробовал: тогда-то я и познакомился с добродушным полицейским Реймоном и попал в „Фонтаны“. Здесь пришлось всем объяснять, что зовут меня Кабачок и никак иначе, пришлось учиться и ложиться спать по сигналу. Зато тут целый воз детей и воз питателей, и никого из них я никогда не забуду!» Так мог бы коротко рассказать об этой книге её главный герой. Не слишком образованный мальчишка, оказавшийся в современном французском приюте, подробно описывает всех обитателей «Фонтанов», их отношения друг с другом и со внешним миром, а главное – то, что происходит в его собственной голове.
Книга о детдомовском пареньке, на долю которого выпало суровое испытание — долгая и трудная дорога, полная встреч с самыми разными представителями человеческого племени. Книга о дружбе и предательстве, честности и подлости, бескорыстии и жадности, великодушии и чёрствости людской; о том, что в любых ситуациях, при любых жизненных испытаниях надо оставаться человеком; о том, что хороших людей на свете очень много, они вокруг нас — просто нужно их замечать. Книга написана очень лёгким, но выразительным слогом, читается на одном дыхании; местами вызывает улыбку и даже смех, местами — слёзы от жалости к главному герою, местами — зубовный скрежет от злости на некоторых представителей рода человеческого и на несправедливость жизни.
Света открыта миру и не ждет от людей плохого, пусть они порой занимаются странными вещами и их бывает трудно понять. Катя непроницаема и ни на кого не похожа, она словно из другого мира и притягательна для Светы именно своей инаковостью. Ее хочется защищать, помогать ей и быть настоящим другом. И Света без колебаний ступает на дорожку в чужой мир, но ее безоглядную доверчивость встречают там враждебно и страшно. И дело вовсе не в том, что колдовской камень-шаролунник, попавший Кате в руки, все знает про человека… Повесть «Изо» заняла в 2018 году первое место на «Книгуру» – крупнейшем конкурсе детской и подростковой литературы на русском языке, где победителя выбирают сами читатели.
Одиночная кругосветка – давняя мечта Якоба Беккера. Ну и что, что ему тринадцать! Смогла же Лаура Деккер в свои шестнадцать. И он сможет, надо только научиться ходить под парусом. Записаться в секцию легко. А вот заниматься… Оказывается яхтсмены не сразу выходят в открытое море, сначала надо запомнить кучу правил. Да ещё постоянно меняются тренеры, попробуй тут научись. А если у тебя к тому же проблемы с общением, или проблемы с устной речью, или то и другое вместе – дело еще усложняется…
У Павла и Гуль были бабушка, мама и чудесный старый дом свидетель истории их семьи. Но все меняется в одночасье: бабушка умирает, мама исчезает, а дети оказываются в детском приюте. В новом романе для подростков Дина Сабитова, лауреат премии «Заветная мечта» за повесть «Цирк в шкатулке», говорит о настоящих ценностях: только семья и дом в современном мире, как и сто лет назад, могут дать защиту всем людям, но в первую очередь тем, кто еще не вырос. И чувство сиротства, одиночества может настичь не только детей, оставшихся без родителей, но любого из нас, кто лишен поддержки близких людей и родных стен.
У Тимофея младший брат, а у Ирки старший. Тимофей пишет в блокноте, а Ирка рисует в скетчбуке. Они незнакомы, их истории – разные, но оба чувствуют себя одинаково одинокими в семье, где есть кто-то любящий и близкий. Нина Дашевская – лауреат конкурсов «Книгуру», «Новая детская книга» и премии им. Крапивина, музыкант и преподаватель. Её повести любят за тонкость чувств, нежную иронию и глубокое понимание психологии подростка.