Сплошной обман - [32]

Гиацинта прикрыла глаза.

— Если ты имеешь в виду, что она бежала с герцогом или курила сигары, то нет. По всем фамильным преданиям, Тесса была самой обычной женщиной, любящей семейный уют. И все же… Вопреки господствовавшей тогда нетерпимости, она уговорила мужа пустить цыганский табор в лес, тот, что за Тропой Аббатов. Примечательный поступок, поскольку считалось, что именно цыганка прокляла ее отца, монаха, и колдовство сработало. Вынуждена с прискорбием сообщить, что наш бедный предок повесился.

— Какой ужас. — Я невольно посмотрела в окно, вдали белели на солнце развалины монастыря. — В своей келье?

Преподобный Хам не сказал, где это случилось.

— Нет. Рядом с монастырем, — ответила Гиацинта. Я изо всех сил старалась не выглядеть слишком уж любопытной. — Шанталь, наверное, сможет рассказать тебе об этом семейном проклятии не меньше меня. Ее предки проживают в этих краях так же давно, как и наши.

— Семейное проклятие? Разве проклятие распространялось и на потомков этого несчастного монаха?

— Все это, конечно, ерунда, милая, но… Тесса скончалась, упав с лестницы… На протяжении многих лет и другие… — Гиацинта на мгновение запнулась, — происшествия позволяли досужим сплетникам уверять, что проклятие по–прежнему в силе.

Мне вдруг стало зябко.

— А кроме вас, есть в деревне еще потомки Тессы?

— Прямых нет. Обычно младшие сыновья и дочери стремились уехать из родного дома, но у матери Тессы было в деревне много родственников. Подозреваю, что по меньшей мере четверть здешних жителей связаны с Тессой косвенным родством, но мало кто пожелает признаться в этом. Люди ведь так глупы и пугливы.

Велев мне не волноваться по поводу того, что память не спешит возвращаться, Гиацинта отправилась к сестре и мистеру Дизли.

Янезнала, что и думать. Что означало ее последнеезамечание? Вне себя от беспокойства, явышлачерез балконную дверь в сад. Неужели Тессу считают в деревне дурным семенем?..

Утро выдалось теплое, но явно собирался дождь. Интересно, есть ли у сестер Трамвелл садовник? Может, вон тот человек за кустами присматривает за садом? Я уже хотела подойти и поговорить с ним,когдасообразила, что мой интерес непременно вызовет толки. Незачем привлекать к себе лишнее внимание, да и нечестно по отношению к Примуле и Гиацинте шпионить унихза спиной. Одно дело — домочадцы, и совсем другое — жители деревни.

Я вернулась в дом и вдруг почувствовала себя безмерно счастливой. Одолжив мне имя Тессы, сестры дали удобный повод без стеснения расспрашивать об их семье. Я устроилась в кресле у окна и выглянула в сад. И все мое воодушевление тут же как рукой сняло. Человек, которого я приняла за садовника, и не думал подрезать кусты или копошиться в цветнике. Нет, он пристально смотрел на меня. И взгляд его не предвещал ничего хорошего.

Быстро отодвинувшись от окна, я постаралась воскресить в памяти ворчливый голос Ферджи. Оналюбилаповторять, что ежели кто за мной и следит, так только Всевышний. После этого незатейливого психотренинга я почувствовала себя гораздо лучше. Пусть я безнравственная обманщица, коварно проникшая в чужой дом, но ведь зла–то я никому не желаю. Мне всего лишь хочется узнать правду осебе.От моего притворства никто не может пострадать, а когда я "приду в себя", то непременно скажу сестрам, что оригинал одногоизих семейных портретов находится в галерее Энгуса Гранта.

Меня внезапно охватило непреодолимое желание посмотреть на портреты при свете дня. К тому же в холле, возможно, удастся встретить неуловимую Шанталь. Но, увы, в холле торчал один лишь Страш. Он чопорно сообщил, что Шанталь отправилась на автомобиле в деревню, выполнять поручения хозяек. Честно говоря, я начинала сомневаться, а существует ли эта девушка. Может, это очередной фантом?

— Простите меня, мисс. — Страш доверительно кашлянул. — Возможно, это не мое дело, но на вашем месте я был бы начеку, когда речь заходит о некоем господине, ныне присутствующем в доме.

— Вы о симпатичном мистере Дизли? — спросила я, напуская на себя подобающе потрясенный вид.

— Дизли—Визгли, как зовут его в этих краях за склонность щупать женщин в церкви.

— Не может быть! — воскликнула я, на сей раз уже не притворяясь потрясенной.

— Кое–кто, возможно, назовет это безвредным чудачеством, но хозяйки, по–моему, слишком беспечны и доверчивы. Готов держать пари на всю пенсию моей любимой бабушки, что этот Дизли—Визгли ходит сюда вовсе не с добрыми намерениями.

— Но ведь он может вполне искренне… ухаживать за одной из мисс Трамвелл, — не слишком уверенно предположила я.

— Разумеется, мисс! — Страш кончиками пальцев подцепил поднос и выплыл в столовую.

Когда дверь за ним закрылась, я с минуту стояла, тупо таращась в пространство, а затем кинулась осматривать портреты. В этой части холла было довольно темно, и потому пришлось включить свет. В беловатом сиянии ламп дневного света я всматривалась в лица давно умерших людей, пытаясь отыскать хотя бы намек на сходство с собственной персоной. Не обнаружив такового, я почему–то вдруг спросила себя, а не умер ли кто–нибудь из этих людей насильственной смертью… Наверное, среди обитателей "Келий" были и еретики, и роялисты, отправленные на эшафот, и гонители бедноты. Например, вот этот человек в роскошном камзоле, Синклер Трамвелл, на портрете, датированном 1756 годом, ужасно похож на старого греховодника. Такие часто погибали на первом балу своей дочери от вонзенного в спину кинжала.