Спичка - [14]

— Вы, стройные девушки, такие счастливые, — сказала она с сильным итальянским акцентом, уставившись на едва начатый кусок торта на тарелке Сюзанны. — А мне приходится думать, прежде чем положить в рот любой кусочек!

— Никогда бы не подумала, — великодушно ответила Сюзанна. — У вас прекрасная фигура. Расскажите мне о вашем платье. Оно ведь из Италии?

Искусным маневром она отвлекла гостью от заботы о ширине талии и позволила ей пуститься в увлекательное описание последней коллекции Валентино.

С другого конца стола до Сюзанны донесся смех отца. Чуть наклонив голову, она увидела, как Джоэл и Кэлобмениваются шутками. Она согласно кивала в ответ на описание обеденного ансамбля из двух предметов и одновременно видела руку Кэла, державшую бокал вина: сильные пальцы покрыты загаром, из-под рукава пиджака виден накрахмаленный манжет рубашки. Кэл носил подаренные ею золотые запонки с монограммой, его пальцы скользили вверх и вниз по ножке бокала. Сюзанна почувствовала горячую волну сексуального возбуждения.

— Вы абсолютно правы, графиня, — сказала она, — в этом году итальянские модельеры оказались на высоте.

Сюзанна вспомнила, как они с Кэлом впервые оказались в постели. Она была так возбуждена, так благодарна, что наконец-то нашла мужчину, который сможет избавить ее от бремени девственности. Однако все закончилось очень быстро и оказалось далеко не столь захватывающим, как она себе представляла. После ее необузданных сексуальных фантазий слишком деликатные прикосновения Кэла показались ей несколько пресноватыми и механическими.

Она помнила свое легкое замешательство, когда все кончилось.

— Ты почти выбила мне глаз, дорогая, — сказал он. — Я представить себе не мог, что ты столь… атлетична! — Он улыбнулся, как будто улыбка могла снять боль, причиненную его словами. — Я не жалуюсь, не подумай. Я просто удивлен, вот и все.

Он дал ей понять, что ее страсть была нарушением приличии, и с тех пор она вела себя более сдержанно. Теперь спальня стала еще одним местом, где ей приходилось следить за своими манерами.

Сюзанна взяла немного трюфельного торта и кивнула графине. Жуя торт, она представила себе, что проводит языком от ямочки у основания шеи Кэла вниз, по груди и через его мускулистый живот. Она воображала, как кончик ее языка превращается в тонкое, острое жало, оставляющее маленькие укусы на его коже, а потом ее язык снова становится мягким и липким.

— Еще шерри, графиня? — спросила она.

— Это было бы прекрасно, милая.

Чуть наклонив голову, Сюзанна разглядывала одного из официантов, которых наняла на этот вечер дополнительно к обычному штату прислуги. Блики от пламени свечей мерцали в ее прекрасных каштановых волосах, окрашивая локоны золотом, — так в этом свете блистали грациозные головки женщин, привыкших к благосостоянию и привилегиям в течение столетий.

Со стороны главы стола раздался еще один взрыв смеха, и Км позвал ее:

— Сюзанна, твой отец рассказывает про тебя небылицы!

Она улыбнулась:

— Мой отец никогда не рассказывает небылиц. Он просто расцвечивает правду так, чтобы она лучше подходила для его целей.

Джоэл усмехнулся и ласково посмотрел на нее.

— Но только не в этот раз, Сюзанна. Я рассказывал Кэлу про то время, когда ты увлекалась хиппи.

Она с силой сжала свое колено, но ни в голосе, ни в спокойной гладкой линии ее бровей не промелькнуло и тени волнения.

— Не слишком увлекайся, папа. Ты спугнешь бедного Кэла до того, как мы отведем его к алтарю.

— Он сделан не из такого теста. Его не испугает капелька дурацкого либерализма.

Сюзанна отпила немного из бокала, сохраняя холодную деланную улыбку, хотя тема не доставляла ей ни малейшего удовольствия.

— Не могу представить себе Сюзанну в образе хиппи! — сказал Поль Клеменс. Он был вице-президентом правления ФБТ и старинным другом Кэла.

— Сюзанна не носила четки и не жила в коммуне, — быстро перебил его Джоэл, — но, когда ей стукнуло двадцать, она пришла ко мне и заявила — весьма торжественно, как вы понимаете, — что подумывает о вступлении в Корпус мира.

Настала мгновенная тишина, и раздалось несколько смешков.

«Папа, ну пожалуйста, не делай этого, — беззвучно молила Сюзанна. — Пожалуйста, не делай мои тайны предметом обеденной болтовни!»

Она вытерла уголки губ салфеткой, оставив пятно помады на монограмме Николая Первого.

— Я думаю, никому не интересно слушать про мою глупую юность, — ответила она.

По лицу Джоэла пробежала тень неудовольствия, и Сюзанна поняла, что ее вмешательство ему не понравилось. Джоэл страшно не любил, когда кто-либо перебивал его истории.

К Сюзанне повернулась Мэдж Клеменс, жена Поля Клеменса:

— Боже мой, и как тебе в голову пришло пойти в Корпус мира? Это ведь что-то — я точно не помню — бактериальное или нечто в этом роде.

— Я была молода, — ответила Сюзанна с легкой улыбкой, небрежно пожимая плечами. — Молода и идеалистична.

Ее пальцы сильнее впились в колено.

— Ах ты, маленькая бунтарка. — Кэл снисходительно посмотрел на нее, словно Сюзанна была шаловливой десятилетней девчонкой.

Джоэл откинулся в кресле — умудренный жизнью патриций, защищающий недалеких женщин от последствий их глупых маленьких ошибок.