Специфика современного медийного словотворчества - [2]
Интернационализмы и другие виды заимствований «не только подвергаются фонетической, морфологической и словообразовательной адаптации, но и включаются в словообразовательные процессы в языках-реципиентах» [Коряковцева 2009: 181].
«Интернациональные слова и морфемы способствуют увеличению фонда интернациональных языковых элементов в языках; эти элементы воздействуют на лексико-семантическую и словообразовательную системы языков, что проявляется в возникновении новых словообразовательных формантов и моделей; создаются лексические кальки и неологизмы по интернациональным словообразовательным моделям и др.» [Авина 2009: 64].
В современную эпоху «амероглобализации» (Е. И. Коряковцева), которая сменила трехсотлетнюю эпоху европейской глобализации, в разных языках наряду с латино-греческими элементами активно функционируют слова и морфемы английского происхождения. Более того, «греко-латинские аффиксы продолжают проникать в остальные мировые языки, но уже при посредстве английского языка» [Коряковцева 2009: 184].
На рубеже XX–XXI вв., отмеченном кардинальными изменениями в жизни мирового сообщества, в странах Восточной Европы «важные социально-экономические и общественно-политические преобразования протекали особенно стремительно и болезненно, завершившись одномоментным сломом не только общественной формации, но и мировоззренческих ориентиров» [Нещименко 2009: 30], что нашло отражение в англоязычной ориентации славянских языков: «потребность в новых номинациях стала все чаще удовлетворяться за счет интенсивного притока англицизмов. Это не только облегчало доступ к современным достижениям в области науки, техники, культуры и пр., но и вводило этническую общность в мировой цивилизационный контекст» [Нещименко 2009: 30].
По мнению ученых, интернационализация в области словообразования протекает в трех основных направлениях: 1) активизация использования аффиксальных морфем иноязычного происхождения, которые сочетаются с основами как иноязычного, так и славянского происхождения; 2) трансформация иноязычных слов и корневых морфем в особые словообразовательные элементы (аффиксоиды); 3) включение заимствований в словообразовательные процессы, в которых иноязычные неологизмы выступают в роли деривационных основ, соединяющихся с аффиксами славянского происхождения [Gazda 2003: 70]. Как проявление интернационализации можно рассматривать также использование в деривационных процессах словообразовательных моделей, не характерных для русского языка.
В этом аспекте актуально исследование словообразовательных элементов и деривационных процессов, которые находят отражение в текстах средств массовой информации. Ученые предполагают, что вследствие глобализации в славянских языках сложилась национальная и интернациональная словообразовательные подсистемы [Коряковцева 2009: 186]. Об этом, в частности, свидетельствуют некоторые словообразовательные категории, которые обслуживаются интернациональными морфемами.
Развитие общественных демократических институтов «сопровождается идеологическим и политическим плюрализмом, на который славянские языки реагируют ростом продуктивности словообразовательных типов с интернациональными формантами» – изм, – изаци(я) [Коряковцева 2013: 12].
Так, в русском и других славянских языках активно образуются существительные с суффиксами – изм, – изаци(я), называющие общественно-политические течения, направления, актуальные социальные явления. «Появляются ряды новых дериватов – названий идейных и политических доктрин, – которые мотивируются именами собственными – фамилиями идейных или политических лидеров» [Коряковцева 2013: 12]: Сокровенная суть телефильма состоит <…> не в оголтелом антизападничестве, антисемитизме, антипрогрессизме (Завтра, 2008, № 7); В Нижнем идет борьба с борщевизмом. Ядовитое растение пробирается в городские парки (Лен и нска я сме на, 11–17.09.2008);…чтобы их собственный дегенератизм не был виден (К барьеру! 16.06.2009); Зовут Павла Михайловича просто Пашей, а режим управления, который сформировался в Дзержинске, называют «пашизмом» (Ленинская смена, 20.08.2009);…до сих пор нет никаких реальных доказательств того, что Медведев отличается от Путина – или того, что «медведизм» существует (К барьеру! 2009, № 9); Малейшая йота «бродскизма» – в одной строке, в одном слове – и все стихотворение напрочь испорчено (Литературная газета, 15–21.07.2009); Конечно, можно согласиться с Василием Авченко в том, что «москвоцентризм» имеет положительные и отрицательные аспекты (Новая газета в Нижнем Новгороде, 19.02.2010); Был капитализм, а теперь будет талантализм (радио «Серебряный дождь», 24.02.2011); Проблема вертикализма: внешнее всесилие того, кто сидит на острие, превращается в неспособность влиять на ход событий (Огонек, 28.11.2011); И это сопряжено с рядом угроз, которые развитой путинизм поставил перед Россией. Точно так же, как развитой брежневизм (Новая газета, 13.06.2012, № 64); Кихотизм – это рыцарство. Во всей полноте понятия. Это когда один человек противостоит всему злу на свете (из интервью с Л. Ахеджаковой // Новая газета, 03.02.2012, № 11).
В учебном пособии рассматривается феномен речевой агрессии в средствах массовой информации конца XX – начала XXI в., анализируются разнообразные способы и средства речевой агрессии в СМИ: использование инвективной, жаргонной, просторечной лексики, агрессивных сравнений и метафор, словообразовательных неологизмов, немотивированное употребление заимствованных слов, приемы языковой демагогии, иронизация, тенденциозное использование негативной информации, интертекстуальность. Пособие снабжено богатым иллюстративным материалом, представленным текстами из центральных и региональных (нижегородских) СМИ.Для студентов, обучающихся по специальности «Журналистика» и «Филология», преподавателей вузов, учителей русского языка и литературы средних общеобразовательных учреждений.
Фелипе Фернандес-Арместо — известный современный историк, преподаватель Университета Миннесоты, лауреат нескольких профессиональных премий и автор международных бестселлеров, среди которых особое место занимает фундаментальный труд «Цивилизации».Что такое цивилизация?Чем отличается «цивилизационный» подход к истории от «формационного»?И почему общества, не пытавшиеся изменить окружающий мир, а, напротив, подстраивавшиеся под его требования исключены официальной наукой из списка высокоразвитых цивилизаций?Кочевники африканских пустынь и островитяне Полинезии.Эскимосы и иннуиты Заполярья, индейцы Северной Америки и австралийские аборигены.Веками их считали в лучшем случае «благородными дикарями», а в худшем — полулюдьми, варварами, находящимися на самой низкой ступени развития.Но так ли это в реальности?Фелипе Фернандес-Арместо предлагает в своей потрясающей, вызвавшей множество споров и дискуссий книге совершенно новый и неожиданный взгляд на историю «низкоразвитых» обществ, стоящих, по его мнению, много выше обществ высокоразвитых.
В работе исследуются теоретические и практические аспекты русской идеи и американской мечты как двух разновидностей социального идеала и социальной мифологии. Книга может быть интересна философам, экономистам, политологам и «тренерам успеха». Кроме того, она может вызвать определенный резонанс среди широкого круга российских читателей, которые в тяжелой борьбе за существование не потеряли способности размышлять о смысле большой Истории.
Дворец рассматривается как топос культурного пространства, место локализации политической власти и в этом качестве – как художественная репрезентация сущности политического в культуре. Предложена историческая типология дворцов, в основу которой положен тип легитимации власти, составляющий область непосредственного смыслового контекста художественных форм. Это первый опыт исследования феномена дворца в его историко-культурной целостности. Книга адресована в первую очередь специалистам – культурологам, искусствоведам, историкам архитектуры, студентам художественных вузов, музейным работникам, поскольку предполагает, что читатель знаком с проблемой исторической типологии культуры, с основными этапами истории архитектуры, основными стилистическими характеристиками памятников, с формами научной рефлексии по их поводу.
В работе финской исследовательницы Кирсти Эконен рассматривается творчество пяти авторов-женщин символистского периода русской литературы: Зинаиды Гиппиус, Людмилы Вилькиной, Поликсены Соловьевой, Нины Петровской, Лидии Зиновьевой-Аннибал. В центре внимания — осмысление ими роли и места женщины-автора в символистской эстетике, различные пути преодоления господствующего маскулинного эстетического дискурса и способы конструирования собственного авторства.
Источник: "Памятники средневековой латинской литературы X–XII веков", издательство "Наука", Москва, 1972.
Доклад, прочитанный 6 сентября 1999 года в рамках XX Международного конгресса “Семья” (Москва).