Specific English. Грамматические трудности перевода - [10]
Так обстоит дело в любом языке. Но с особой ясностью это проявляется в английском языке, где ни один из основных членов предложения не может быть опущен. Здесь показательно сравнение русского и английского составного именного сказуемого.
Мой брат – инженер. My brother is an engineer.
Сказуемое может быть выражено двумя видами глаголов: глаголами, обозначающими действие, и глаголами, обозначающими существование, бытие. Употребление первых в роли сказуемого мало чем отличается от употребления соответствующих русских глаголов действия (вопросу о переходности глаголов будет посвящен отдельный раздел), поэтому мы не будем здесь останавливаться на сказуемом, выраженном глаголами действия. Рассмотрим глаголы второй группы, к которым мы относим to be и to have, в значении и употреблении которых наблюдаются существенные расхождения по сравнению с соответствующими русскими глаголами быть и иметь.
1. Глагол to be
Русскому глаголу быть соответствует глагол to be в английском языке. В своем основном значении – ’находиться’, как известно, глагол быть употребляется только в прошедшем и будущем времени, а в настоящем опускается.
Я был в комнате. Я буду в комнате. Я в комнате.
В английском предложении обязательно наличие глагола-связки и в настоящем времени. I was in the room. I’ll be in the room. I am in the room.
За исключением настоящего времени (опущение глагола-связки в русском предложении и ее обязательное присутствие в английском – впрочем, чисто формальное обстоятельство, связанное с различным строем двух языков), здесь значение и употребление глаголов быть и to be совпадают. Но этим и исчерпывается сходство. Глагол to be значительно богаче в своих потенциальных семантических возможностях, чем русский быть. Так, в зависимости от контекста, он может принять значение ’положение в пространстве’.
The book is on the table. Книга лежит на столе. The table is in the middle of the room. Стол стоит посреди комнаты. The picture is on the wall. Картина висит на стене.
Приведем некоторые, наиболее важные из его многочисленных значений:
1) ’быть, присутствовать’
She’llbe here all the day. Она пробудет здесь целый день.
Kitty was here for the holidays. Китти приезжала сюда на каникулы.
John was at the meeting, too. Джон также присутствовал на собрании.
2) ’происходить, случаться’
It was only last year. Это случилось только в прошлом году.
3) ’составлять, равняться’
Twice two is four. Дважды два – четыре.
4) ’стоить’
How much is the hat? Сколько стоит эта шляпа?
5) ’состоять, заключаться.’
The trouble was we did not know her address. Беда состояла в том, что мы не знали ее адреса.
В перфектных формах to be приобретает значение ’посещать, бывать.’
I hear you’vebeen to Switzerland this summer. Я слышал, вы ездили в Швейцарию летом. Has anyone been? Кто-нибудь заходил? I’ve been for a walk. Я прогулялся.
Глагол to be в определенных сочетаниях может приобретать и другие значения.
Mr Black and Mr White were at school together when they were boys. В детстве м-р Блэк и м-р Уайт учились в одной школе.
Are the boys in bed? Мальчики спят?
В английском языке сложился ряд устойчивых сочетаний с глаголом to be, которые переводятся на русский язык, как правило, сочетаниями с глаголами действия. Например:
Не was ill at ease. Он чувствовал себя неловко.
Are you in earnest? Вы говорите серьезно?
Yossarian was as bad at shooting skeet as he was at gambling. He could never win money gambling either. Even when he cheated he couldn’t win, because the people he cheated against were always better at cheating too. Иоссарьян так же плохо стрелял по тарелкам, как и играл в карты. Ему никогда не удавалось выиграть. Он не мог выиграть, даже когда мошенничал, потому что люди, которых он пытался обмануть, превосходили его и в мошенничестве.
В этих последних сочетаниях to be утрачивает свое самостоятельное значение, сохраняя только функцию связки. Это происходит во всех составных именных сказуемых, выраженных сочетанием глагола «to be+ существительное /прилагательное/ постпозитив» и т. д.
Остановимся в нашем изложении на некоторых сочетаниях с глаголом to be, опустив сочетания to be с именами типа he is a turner, the task is easy и др., о которых уже достаточно говорилось в грамматиках английского языка и которые не представляют трудности для усвоения, поскольку мало чем отличаются от соответствующих русских сочетаний. Обратим внимание лишь на отдельные сочетания с to be, сугубо характерные для английского языка, а потому и представляющие для нас особый интерес.
Известно, какое значение имеют постпозитивы в английском языке. С помощью постпозитивов, присоединяемых к ряду наиболее употребительных английских глаголов, входящих в основной словарный фонд (to do, to go, to come, to make, to put, to give, to take и т. д.), образуются глаголы с новыми значениями. Но если при добавлении постпозитивов к глаголам действия значение исходного глагола в сочетании либо сохраняется наравне со значением добавляемого постпозитива, либо образовавшееся сочетание приобретает идиоматическое значение, то при добавлении постпозитива к глаголу to be основную смысловую нагрузку в сочетании несет именно постпозитив. Например:
Виктор Топоров (1946–2013) был одним из самых выдающихся критиков и переводчиков своего времени. В настоящем издании собраны его статьи, посвященные литературе Западной Европы и США. Готфрид Бенн, Уистен Хью Оден, Роберт Фрост, Генри Миллер, Грэм Грин, Макс Фриш, Сильвия Платт, Том Вулф и многие, многие другие – эту книгу можно рассматривать как историю западной литературы XX века. Историю, в которой глубина взгляда и широта эрудиции органично сочетаются с неподражаемым остроумием автора.
Так как же рождаются слова? И как создать такое слово, которое бы обрело свою собственную и, возможно, очень долгую жизнь, чтобы оставить свой след в истории нашего языка? На этот вопрос читатель найдёт ответ, если отправится в настоящее исследовательское путешествие по бескрайнему морю русских слов, которое наглядно покажет, как наши предки разными способами сложения старых слов и их образов создавали новые слова русского языка, древнее и богаче которого нет на земле.
Набоков ставит себе задачу отображения того, что по природе своей не может быть адекватно отражено, «выразить тайны иррационального в рациональных словах». Сам стиль его, необыкновенно подвижный и синтаксически сложный, кажется лишь способом приблизиться к этому неизведанному миру, найти ему словесное соответствие. «Не это, не это, а что-то за этим. Определение всегда есть предел, а я домогаюсь далей, я ищу за рогатками (слов, чувств, мира) бесконечность, где сходится все, все». «Я-то убежден, что нас ждут необыкновенные сюрпризы.
Содержание этой книги напоминает игру с огнём. По крайней мере, с обывательской точки зрения это, скорее всего, будет выглядеть так, потому что многое из того, о чём вы узнаете, прилично выделяется на фоне принятого и самого простого языкового подхода к разделению на «правильное» и «неправильное». Эта книга не для борцов за чистоту языка и тем более не для граммар-наци. Потому что и те, и другие так или иначе подвержены вспышкам языкового высокомерия. Я убеждена, что любовь к языку кроется не в искреннем желании бороться с ошибками.
Литературная деятельность Владимира Набокова продолжалась свыше полувека на трех языках и двух континентах. В книге исследователя и переводчика Набокова Андрея Бабикова на основе обширного архивного материала рассматриваются все основные составляющие многообразного литературного багажа писателя в их неразрывной связи: поэзия, театр и кинематограф, русская и английская проза, мемуары, автоперевод, лекции, критические статьи и рецензии, эпистолярий. Значительное внимание в «Прочтении Набокова» уделено таким малоизученным сторонам набоковской творческой биографии как его эмигрантское и американское окружение, участие в литературных объединениях, подготовка рукописей к печати и вопросы текстологии, поздние стилистические новшества, начальные редакции и последующие трансформации замыслов «Камеры обскура», «Дара» и «Лолиты».
Наталья Громова – прозаик, историк литературы 1920-х – 1950-х гг. Автор документальных книг “Узел. Поэты. Дружбы. Разрывы”, “Распад. Судьба советского критика в 40-е – 50-е”, “Ключ. Последняя Москва”, “Ольга Берггольц: Смерти не было и нет” и др. В книге “Именной указатель” собраны и захватывающие архивные расследования, и личные воспоминания, и записи разговоров. Наталья Громова выясняет, кто же такая чекистка в очерке Марины Цветаевой “Дом у старого Пимена” и где находился дом Добровых, в котором до ареста жил Даниил Андреев; рассказывает о драматурге Александре Володине, о таинственном итальянском журналисте Малапарте и его знакомстве с Михаилом Булгаковым; вспоминает, как в “Советской энциклопедии” создавался уникальный словарь русских писателей XIX – начала XX века, “не разрешенных циркулярно, но и не запрещенных вполне”.