Специальный приз - [5]

— Только сумки оставите в классе, — поставила свое условие Петрова. Она опасалась, что Юрик просто-напросто может удрать.

— Нечаев и Саша Ярославцев, вы будете мыть стены! — объявила Ритка, когда мы перешли в кабинет географии.

— У меня тоже, между прочим, имя есть, — заметил я.

— Саша и Леня, вы будете мыть парты, — демонстрируя свою вежливость, на весь класс прокричала Ритка.

Я махнул рукой и взял у Ольги Дугинец старую мужскую майку: она принесла ее из дома вместо тряпки. Нам с Саней досталась самая длинная и самая грязная стена напротив окна. На ней под потолком висят портреты знаменитых путешественников, а внизу обычно ставят опоздавших на урок или нарушителей дисциплины. Мы разделили стену на три части: от двери до портрета Миклухо-Маклая — этот кусочек предстояло драить мне, от Миклухо-Маклая до Семена Дежнева стену мыл Саня, а дальше начиналось царство девчонок. Здесь приступила к работе половина РИТОЛО: две Ольги — Завьялова и Дугинец.

В самый разгар уборки в коридоре раздался душераздирающий вопль:

— Эй, люди! Поберегись!

В класс стремительно, как танк, въехала парта. Юрик и Игорек везли ее по полу, передвигаясь на корточках, и казалось, что парта едет сама.

— Это что такое? — возмущенно воскликнула Ритка.

— Ничего. Мы ее починили, — поднимаясь во весь рост, сообщил Игорек.

Ритка бросила подозрительный взгляд на парту. Трудно было понять, как ребятам за какие-то десять минут удалось ее отремонтировать. Спинка, которая только что болталась на одном гвозде, теперь была прибита намертво, а стойки кто-то укрепил железными угольниками.

Игорек невинно хлопал ресницами. Только на следующий день он проболтался, что парту починили шестиклассники. Они ремонтировали свои парты в двух шагах от нашего кабинета, и Юрик за одну жвачку поменял парты.

— Хорошо, поставьте ее к стене, — приказала Ритка, не найдя в отремонтированной парте никакого изъяна.

— Зачем к стене? — удивленно спросил Игорек.

— Для «Огонька», — объяснила Ритка, показывая жестом, куда надо транспортировать парту.

— А когда «Огонек»? — оживился Саня.

— По плану — четвертого числа, — спрыгнув с подоконника, сообщила Петрова.

Все бросили работу. Очевидно, ребята, как и я, услышали об «Огоньке» впервые.

— А что будет на «Огоньке»? — поинтересовался Игорек.

— Танцы. Кстати, ты, Чижов, должен принести проигрыватель.

— Еще чего! — взорвался Игорек. — В прошлый раз мне дома так влетело…

— За что? Ничего твоему проигрывателю не сделалось!

— Совсем ничего, только на пол уронили! — горячился Игорек. — Мне отец за это чуть харакири не сделал…

— Кто принесет проигрыватель? — спросила Петрова.

Все молчали.

— Тогда надо позвать ансамбль, — предложил Яшин.

— Ты что, думаешь, они к нам пойдут? — сказал я. — Как бы не так!

— Ну, если кое-кто попросит… — бросила тонкий намек Ритка.

Все повернулись к Альбине.

— По-моему, никого звать не надо. Наши мальчики хотят создавать свой ансамбль, — помолчав, сказала Альбина.

— Кто? — хором закричали девчонки.

— Мы, — признался Игорек.

— Правда? — обрадовалась Дугинец.

Ритка смерила ее уничтожающим взглядом.

— Кто это «мы»? — спросила Петрова.

Мы молчали. Саня про разговор на горке еще не знал, а мы с Юриком никак не ожидали, что эта идея будет так быстро предана гласности.

— Кто это «мы»? повторила вопрос Ритка. — Ты что, Чижов, один на всех инструментах играть будешь?

— Я могу стучать на ударнике, — нарушил молчание Юрик.

— Ну а кто будет играть на гитарах? — ехидно поинтересовалась Ритка.

— Мы с Ярославцевым, — переглянувшись с Саней, сказал я.

— А играть вы умеете? — продолжала допрос Петрова.

— Надо сперва гитары купить. На деньги от практики, — неожиданно предложил Игорек.

— Еще чего? — возмутилась Ритка таким тоном, словно это были ее собственные деньги.

Поднялся страшный шум. Ребята были «за», а девчонки пищали, что деньги от практики предназначены совсем для других целей. В то, что у нас что-нибудь получится с ансамблем, они ни капельки не верили.

— Не хотите — сидите без музыки, — сплюнув, заключил Юрик.

Мы с Саней снова взялись за тряпки.

— Лучше на эти деньги купить проигрыватель и пластинки, — предложила Ритка.

— Ну и танцуйте под них сами, — сказал я. — Мы на «Огонек» не придем.

— Ты, Нечаев, не очень-то противопоставляй себя коллективу! — перебила Петрова. — Ставлю вопрос на голосование. Кто за то, чтобы купить проигрыватель?

Девчонки, кроме Альбины, как по команде, подняли руки вверх.

Мы остались в меньшинстве. Мальчишек у нас в классе на пять человек меньше, и поэтому голосовать не имело совершенно никакого смысла.

К метро мы явились без десяти шесть. Дул холодный, пронзительный ветер. Мы надвинули шапки и спрятались за щитом, на котором висели разные объявления. Больше всего я жалел, что мы не договорились встретиться прямо в метро, где тепло и не дует — например, внизу в центре платформы или у касс.

Переминаясь с ноги на ногу, Игорек изучал объявления. Я пританцовывал рядом. И вдруг мы заметили необычный листок. На нем красным фломастером была нарисована гитара. Мы расступились: теперь на объявление падал яркий свет из вестибюля метро. Рядом с гитарой были написаны слова: