Спасти царевну - [83]

Киро бережно помог своей царевне подняться на ноги. Внезапная серьезность Ее Высочества беспокоила тень. Ему не нравилось оставлять царевну одну, и уж тем более находить по возвращении в таком меланхоличном состоянии.

А все из-за чего? Полутора суток пришлось гоняться за настырным и наглым маленьким судном, пока «Александра», тяжелый фрегат, наделенный меньшей скоростью хода, не обошла его по ветру с кормы. Заслонив своими огромными парусами паруса противника, они тем самым отняли у него ветер. После чего легко провели разъяснительную беседу с капитаном и его малочисленным экипажем. Получившие хорошую трепку пираты еще долго будут помнить под чьим покровительством находятся деревни по обе стороны пролива.

Маркиз виртуозно просчитывал действия противника на дюжину шагов вперед. И женитьба пошла ему только на пользу. Пушки теперь стреляли вдвое реже, зато каждое сражение превращалось в шедевр судоходного мастерства. Киро был весьма доволен. Терять понапрасну людей и деньги он не любил.

* * *

Арина Семеновна, чинно прогуливающаяся по парку графини Тизенгаузен в сопровождении супруга, неохотно оторвала взгляд от царевны Островов, сияющей непривычно широкой улыбкой, и Киро, идущего у нее за плечом так естественно, словно он действительно был ее тенью.

Младшая, и на данный момент единственная, софийская царевна подозрительно взглянула на обожаемого супруга.

— Не могу понять, — задумчиво произнесла она, — в Вас действительно столько проницательности или Вам настолько везет?!

Царевич Елисей лишь хитро улыбнулся.

Глава 27. Богоугодное дело

Порой очень маленький человек отбрасывает очень большую тень.

— Инга…

Ингеборга встрепенулась и отложила книгу. Скоморох медленно открыл глаза. Он был бледен, истощен, под запавшими глазами чернели круги. Еще никогда на ее памяти этот опасный и неприступный человек не был так беспомощен. После боя "Неуловимого" и "Александры", уязвленный поражением, он неделями отлеживался на корабле, а потом и вовсе надолго пропал в море. Она лишь слышала о тяжких ранах, полученных им в том сражении.

— Я хотел… хотел сказать, — изможденному горячкой Скомороху пришлось отдышаться, прежде чем продолжить. — Убитые мной уже ждут. Ежели есть Бог на свете, гореть мне в аду… за все, что я сделал.

Ингеборга зажала себе рот ладонью.

— Но я рад, что сумел доказать… я всегда был… на твоей стороне, — губы Скомороха дрогнули, но едва ли сие можно было назвать улыбкой. Он закрыл глаза.

Несколько томительных мгновений — и глаза его вновь открылись.

— Какого дьявола?! Для умирающего я слишком долго болтаю! — с каждой новой фразой, капитан «Неуловимого» говорил все увереннее. — Воды дашь?

Ингеборга отняла ладонь от губ и спокойно села в кресло возле кровати. Поить Скомороха пришлось чуть ли не по капле.

— Ты не умираешь. Уже не умираешь. А боли не чувствуешь, потому как Ли, судовой врач «Александры», опоил тебя какой-то настойкой. Киро сказал, что в больших дозах она — яд, а вот в малых, вместе с той мазью, что используется для обработки ран, творит чудеса.

— Меня штопал сам Ли, а я все пропустил! — раздосадовано пробормотал Скоморох.

Ингеборга усмехнулась.

— Ты очень даже присутствовал.

— Значит, я не умираю?

— Боюсь, что так.

— Жаль. Обо мне могли сложить легенду… А теперь опять появился шанс дожить до старости.

— Тобой и так детей пугают, — заметила Ингеборга. — Тебе мало?

Ей чем-то нравилось все происходящее. Скоморох, закованный в броню самоуверенности и насмешливой ярости, напоминал неприступную крепость, форт на скалистом берегу, который невозможно было сломить или взять штурмом. Он никогда не был просто мужчиной, однажды вторгшимся в ее жизнь и незаметно занявшим в ней слишком много места.

Зря она думала, что сможет легко избавится от пугающих чувств к нему. Ведь для этого ей бы пришлось выкорчевать изрядный кусок собственной души.

— Где я? — поинтересовался Скоморох, достаточно отдохнувший для продолжения беседы. Он попытался приподняться, но даже голову, и ту не смог оторвать от подушки.

— В моих покоях. Тебе требовался уход, а я… — Ингеборга замялась, но пересилила себя. Она поклялась ему довериться и собиралась следовать правилу до конца, — … а я обезумила настолько, что не подпускала к тебе никого кроме Ли почти неделю.

Скоморох молчал.

— Я хотела, чтобы ты погиб. Тогда, в бою с «Александрой», — Ингеборга заставила себя смотреть в глаза лежащему в ее кровати мужчине.

Капитан «Неуловимого» с ответом не торопился.

— Нам всем гореть в Аду, — чуть погодя добавила графиня Тизенгаузен и грустно улыбнулась.

— Ну, раз я пока не умер, можно попробовать поискать искупление, — словно решив что-то для себя, насмешливо предложил Скоморох. — Мы как-то подвозили священника, тот все призывал одуматься и покаяться, пока не поздно… Я выбросил его за борт.

Ингеборга молча возвела глаза к балдахину над кроватью.

— Сие в заливе было, там и курица не утонет. Можно сказать, доставили к месту назначения в целости и сохранности, — добавил Скоморох.

Инга Федоровна невольно усмехнулась.

— Как думаешь, возвести на трон законную наследницу — богоугодное дело?

— Вот и проверим, — капитан «Неуловимого» устало прикрыл глаза. Беседа отнимала у него слишком много сил.