Спасая тебя - [55]

Шрифт
Интервал

— Остановись. Пожалуйста, — умоляет он, положив руку на мою.

Я останавливаюсь и смотрю на его руку. Он не хочет ее убирать. Затем он делает глубокий вдох и проводит этой рукой по волосам.

— Слушай, после вечера пятницы мне потребовалось не много времени, чтобы подумать. Я думаю мне нужно немного пространства.

Я почти смеюсь, смотрю на него сквозь дымку боли.

— Тебе нужно передохнуть после одного свидания?

Его челюсть сжимается.

— Не минимизируй тот вечер, Райли. Он был насыщенный, и ты знаешь это.

— Это было разочаровывающие, — говорю я, не имея ввиду его. Затем поворачиваюсь и ухожу.

Он бросается и встает прямо передо мной, заставив меня снова остановиться.

— Мы оба знаем, что это не правда. Я некогда не считал тебя лжецом.

Я отвожу глаза, потому что он прав.

— Просто послушай меня.

Его глаза ищут мои.

— После того вечера, я решил мне лучше держаться от тебя подальше.

Я не спускаю глаз с него, не позволю ему видеть, насколько его слова ранили меня. Он проводит рукой по волосам снова. Его лицо — это комбинация расстройства и раскаяния.

— У меня много дерьма, а ты — другое дело, не справедливо добавить тебя к этому. Я не избегал, чтобы преднамеренно причинить тебе боль. Я пытался защитить тебя от себя. Я пытался быть самоотверженным. Но я не самоотвержен, Рей — я полная противоположность самоотверженных, которыми интересуешься ты. Потому что спустя несколько дней я больше так не могу. Я не могу держаться от тебя подальше, и не хочу. Я некогда не делал этого.

Не смотря на мою обиду и злость, часть меня может понять то, что он говорит, я взволнованна, потому что он все еще хочет меня. Но я не заслуживаю того, как он относиться ко мне, и я не могу притворяться, что все хорошо. Он наблюдает за мной с неуверенностью. Я не хочу причинить ему боль, так же как и он не хочет причинить мне ее. Но я хочу объяснить себе, что он не удосужился сделать для меня.

— Ты мог поговорить со мной, Лукас, — говорю я, удивляясь, насколько спокойно звучит мой голос.

— Я — разумный человек. Я выслушала бы. Если бы ты объяснил, что я способна понять тебя. Но вместо этого, ты вернулся к тому придурку, которого я впервые встретила, и отнесся ко мне как к дерьму.

Его челюсть сжимается от моих слов.

— И теперь не могу быть уверена, сделаешь ли ты это снова, но я знаю, что не должна позволить это тебе.

Я делаю шаг в сторону и начинаю обходить его.

— Ты знаешь теперь, не так ли? — спрашивает он, позади меня. — Те люди на вечеринке сказали твоему брату.

Гнев вспыхивает во мне и я поворачиваюсь.

— Да, я действительно знаю, и если ты думаешь, что это имеет какое-то отношение к тому, что я просто сказала, то ты не понимаешь меня вообще. Но я предполагаю это имеет смысл. Ты всегда делаешь предположения обо мне. Когда ты уже собираешься понять, что ты ни в чем еще не разобрался?

С этим, я ухожу в класс.

* * *

— Софи практически приклеилась к Лукасу снова. Это отвратительно.

Гвен морщит нос в их направлении, прежде чем отправляет мне сочувственный взгляд.

Я не хочу смотреть на их стол, но я не чего не могу с собой поделать. Там я вижу Софи разговаривающую с Лукасом, наклоняющуюся к нему, а он в основном игнорирует ее, как всегда.

Когда он смотрит в мою сторону, я отвожу взгляд, прежде, чем он заметит меня смотрящей на него.

— Черт, — бормочу я, откусывая свой сэндвич.

— Я не могу поверить, что все закончилось, не успев начаться, — продолжает Гвен.

— Я не хочу говорить об этом, Гвен.

— Хорошо, грустить будешь потом. Иногда разговоры о разных вещах помогают.

Я вздохнула.

— Я тебе говорила, что Кайл дает мне сейчас уроки вождения? Я собираюсь получить лицензию за свое обучение через несколько недель.

Она оживает.

— Это великолепно. Знаеш, он все время смотрит сюда.

Я опускаюсь на свой стул. Конечно, я понимаю, про кого она говорит.

— Давай не будем говорить о нем или куда он смотрит, хорошо?

— Ты уверена, что это он тебя продинамил, потому что он выглядит, как будто хочет сюда подойти и поговорить с тобой?

Я бросаю свой бутерброд обратно в сумку. Ощущение как будто я под микроскопом, портит мне аппетит.

— Я ухожу. Увидимся на химии.

Краем глаза я замечаю, что Лукас встает, когда я убираю за собой. Когда я подхожу к двери, он уже там.

— Так, вот оно что? — говорит он, вставая передо мной. — Ты не даешь людям второй шанс? Мне не разрешается ошибаться?

Я не сомневаюсь в его искренности, я четко вижу раскаяние в его глазах. И так же страх, что я его не прощу. Я почти «просверлила» отверстие рядом с ним. Теперь оно даже сильнее. Мое сердце хочет, чтобы я бросилась в его объятья, почувствовать его тепло вокруг себя снова. Но разум говорит, что это не лучший путь. После того, что он сделал, я боюсь ему дать второй шанс.

— Нет, Лукас, — отвечаю я тихо, не показываю того, что я это говорю, убивает меня. — Второго шанса не будет.

Я вижу, что гнев наполняет его глаза, они передвигаются в сторону коридора. Они быстро смотрят на меня, в них много холода, я убегаю от него, не желая приносить вред, который я только, что причинила ему.

Весь оставшийся день я ходила с чувством того, что я сделала что-то неправильно, но со мной было и чувство стыда. Все только ухудшилось, когда Чад остановил меня в коридоре, чтобы пригласить снова. Конечно Лукас проходил мимо в этот раз и видел нас разговаривающими. Он не отвернулся. Вместо этого его глаза сверлили меня, когда он проходил.


Рекомендуем почитать
Жажда любви

Настоящая книга продолжает историю Катринки Ван Холен, о которой рассказывалось в романе И. Трамп «Только про любовь». Теперь главная героиня живёт на Западе, счастлива в браке, нашла сына, которого вынуждена была оставить младенцем в Чехословакии. Казалось бы, жизнь вошла в нормальную колею. Однако не все у жены миллионера складывается так, как ей хотелось.


Ночь короче дня

От любви до ненависти, как известно, один шаг. И ровно столько же — обратно… Так считал самоуверенный красавец Джо Кальварес, но он просчитался. Путь от ненависти до любви оказался намного длиннее. В свое время Джо сделал все, чтобы оттолкнуть влюбленную в него девушку, и только потом понял, что не может без нее жить. Теперь он делает все, чтобы вернуть ее. Увы, безуспешно. Это уже не та милая и кроткая девушка, что смотрела на него с обожанием, а разгневанная «тигрица», как назвал ее собственный отец. Как заслужить ее прощение? Разве что прийти любимой на помощь в минуту опасности…


Russian леди лучше всех на свете

Миллионер и гражданин мира Отто-Александер фон Шпигель объездил все страны. Но только в России он понял, что такое настоящие приключения. Не успел он ступить на гостеприимную российскую землю, как его немедленно ограбили. Но интуристу повезло – его миллион попал в теплые, заботливые руки. О, эти русские женщины! Они не только умеют останавливать на скаку лошадей и бесстрашно входить в горящие избы, но и не пасуют перед самыми настоящими бандитами.На самом деле Оле Пироговой было совершенно все равно, кому достанется миллион фон Шпигеля.


Самый длинный выходной

Трогательная история, рассказанная Эйлин Форрест, повествует о жизни юной девушки о том, как непросто сложилась ее судьба. Героиня романа смогла преодолеть все препятствия и снова ощутить себя счастливой, обретя радость материнства.


Потери и обретения. Книга вторая

Психологическое напряжение, страсть, интрига входят в роман с момента встречи Джоанны и Редклиффа, женатого на светской красавице.История их любви сложнее и глубже, чем рассказ о традиционном любовном треугольнике, и особенно впечатляет, ибо происходит на фоне драматических событий, в процессе развития которых героиня узнает, что она вовсе не та, кем привыкла себя считать до сих пор.


Бесконечный коридор

Действие романа разворачивается в английской провинции. Доктор Пол Хиггинс – одна из самых ярких и уважаемых личностей небольшого городка Флеберна. Белокурый статный гигант с первого взгляда влюбился в очаровательную юную Бетт – грациозную, изящную, искрящуюся радостью девушку. Она была похожа на сказочную "Дюймовочку". Не прошло и двух недель, как молодые люди поженились. Но с первых же шагов совместной жизни супруги поняли – их брак оказался роковой ошибкой. Мнимая любовь обернулась ненавистью.Бетт родила прелестную малышку, которая больше походила на японку, чем на европейскую девочку.