Современный французский детективный роман - [217]

Мегрэ на миг замолчал и внимательно посмотрел на Маосье.

— Должен вам сообщить, что никто из присутствующих в бистро не подтвердил показания Жильсона. Верней, хозяин сказал, что такое было, но на другой день после смерти Нины.

Кто-то из них был прав, кто-то ошибся. Мой коллега поверил хозяину бистро…

Маосье не выдержал и спросил:

— А вы?

— Я склонен поверить Деревянной Ноге. Он был стар, но находился в твердой памяти и здравом рассудке. Он уже умер, но осталась эта запись комиссара Пьебёфа. Вивьен больше полугола был любовником Нины. Порвав с семьей, он считал, что Нина принадлежит ему. Она встретила вас, отдалась, но продолжала оставаться в связи и с Вивьеном. Днем он редко приходил к ней. С нею он проводил вечера после совместного ужина в ресторане.

Лицо Маосье опять окаменело.

— Привратница на допросе не вспомнила, был ли он в тот день. Ее спросили, что она делала в это время, и она ответила, что вязала у окна и слушала радио. С ее места ей трудно было увидеть, кто входит под арку.

— К чему вы ведете?

— К тому, что я подозреваю Вивьена в убийстве любовницы, которая в то же время была и вашей. Возможно, он видел, как вы выходили из дома. Мы этого никогда не узнаем. Он был в отчаянии, буквально раздавлен горем. Вероятней всего, придя на бульвар Рошешуар, он вовсе не собирался убивать ее, и оружия у него не было. Возможно, он просто хотел застигнуть вас с ней. Он увидел, что она лежит голая в постели. Для кого она разделась, если он не обещал прийти? Ради нее он пожертвовал всем. Пошел даже на то, что бросил жену и дочь, не оставив им ни сантима. А она обманывает его с первым встречным. Не знаю, что он говорил ей. Во всяком случае, Нина Лассав не пыталась его утихомирить. Она его не испугалась, что доказывает поза, в какой ее нашли… Он был так разъярен, что задушил ее. С ее смертью жизнь для него потеряла смысл. Ему казалось невозможным возвратиться на улицу Коленкура или даже к себе в мастерскую на улице Лепик. Возможно, ему даже было все равно, что вас обвиняли в преступлении, которое совершил он.

— Мало того, что тогда обвиняли, но и вы начали с этого. Я все время вам твердил, что не убивал ее.

— Когда вы узнали, что она мертва?

— Минут через пятнадцать. Я увидел, как Вивьен выскочил из дома и почти бегом помчался в сторону площади Бланш. Я ревновал к нему и решил спросить у Нины, зачем он приходил. Я вошел в дом и на лестнице встретился с привратницей.

Дверь Нининой квартиры была приоткрыта. Мне это показалось подозрительным. Я вошел и увидел труп. Тогда я стал стирать свои отпечатки пальцев со всех предметов, которых касался в предыдущие дни. Заодно стер и отпечатки Вивьена.

— Почему же вы не сообщили о нем?

— Потому что решил сам покарать его.

Бедный Торранс не успевал за стремительным темпом и монолога Мегрэ, и внезапно завязавшегося диалога.

Мегрэ почувствовал, что наступил перелом: Маосье вдруг как-то обмяк.

— Вы так ее любили?

— Это была единственная женщина, которую я по-настоящему любил.

— А жена?

— Я ее люблю. Думаю, она меня тоже. Но наши чувства не назовешь большой любовью.

— Но ведь прошло уже двадцать лет, Маосье.

— Да. И все эти двадцать лет я не мог ее забыть.

— А вы не думаете, что Вивьен тоже?.. Он страстно любил ее, ничуть не меньше, чем вы. От любви он ее и убил. Он не пытался начать жизнь заново. Он предпочел опуститься на самое дно. Ведь спустя двадцать лет вы встретили клошара.

8

Маосье молчал, пристально разглядывая собственные ботинки. Выражение его лица изменилось. Маска высокомерия исчезла, проглянули обычные человеческие черты.

— Двадцать лет вы вели примерную жизнь.

Маосье покосился на комиссара, и губы его тронула неприметная ироническая усмешка.

— Я не убивал ее, это правда. Я даже косвенно не виноват в ее смерти.

— Вы много трудились, делали сбережения. Вам удалось основать собственное дело, вы добились успеха. У вас красивая, обаятельная жена. Прекрасная квартира, вилла в Ла-Боль. И вы поставили все это на карту, чтобы убить человека, которого не видели двадцать лет, который за эти годы скатился на самое дно.

— Я поклялся его покарать.

— Почему вы не предоставили это правосудию?

— Его судили бы как убийцу из ревности, и он отделался бы недолгой отсидкой. Теперь он давно уже гулял бы на свободе.

— Ваш адвокат тоже представит ваше преступление как убийство из ревности.

— Теперь мне все равно. Еще вчера я решил все отрицать, защищаться…

— Как бы то ни было, против вас выдвинуты достаточно тяжкие обвинения.

Зазвонил телефон.

— Говорит Аскан, Первый округ. Все в порядке?

— В полном. Маосье третий час сидит у меня в кабинете.

— Сознался?

— Да.

— Деваться ему некуда, даже если бы и хотел. Дети, игравшие на пустыре возле трущобы, в которой ютился Вивьен, только что притащили мне пистолет тридцать второго калибра. В магазине не хватает трех патронов. Один из моих людей уже выехал в уголовную полицию: она отдаст вам оружие в собственные руки.

— Это послужит дополнительной уликой.

— Нину Лассав убил тоже он?

— Нет.

— А кто? Вивьен?

— Да.

— Выходит, двадцать лет спустя Маосье еще настолько любил Нину Лассав, что отомстил за нее?

— Да. Благодарю вас, Аскан. Ваша помощь была для меня бесценна. Собственно, основную часть следствия провели вы и ваши люди.