Современный французский детективный роман - [215]

— Что произошло затем?

— В «Фарамоне» открылась дверь, и из ресторана вышел вот этот господин. Постоял, поглядел, как парни пыхтят. Я вижу такое дело, подхожу и прошу у него на глоточек красного. А он не франк мне дает, а монету в целых пять франков, так что мне на полную бутылку хватило.

— Встречались вы с ним на рынке раньше?

— Нет, никогда.

— А часто вы там бываете?

— Вот уже пятнадцать лет ни одной ночи не пропускаю.

— Мэтр Луазо, я готов предоставить вам возможность задать свидетелю несколько вопросов.

— В какой день происходило то, о чем вы сейчас рассказали?

— Да разве я дни считаю! Одно верно: в ту самую ночь прикончили Вивьена.

— Вы в этом уверены?

— Уверен.

— Вы не были пьяны?

— В три ночи, конечно, был пьян, но в девять вечера еще нет.

— И вы не сомневаетесь, что узнаёте его?

— Он меня тоже признал, по лицу видать.

Мегрэ обратился к Маосье:

— Это правда?

— Никогда не видел этого подонка.

— Что? Подонка?.. Подонка?..

Торранс вытолкал Того за дверь и ввел толстуху с отечными ногами и пальцами-сосисками. Она слегка покачивалась, хотя вроде бы не успела как следует набраться.

Усевшись, она огляделась и правой рукой ткнула в сторону Маосье.

— Это он, — просипела она; видимо, это был обычный тембр ее голоса.

— Кого вы имеете в виду?

— Мужчину, который в десять вечера вышел из ресторана, куда ходят шикарные типы полакомиться требухой.

— Вам известно название этого ресторана?

— «Фарамон».

— Вы уверены, что видели этого самого мужчину?

— А как же! Я еще приметила, как Тото с ним говорил. Он мне потом похвастал, что тот тип дал ему монету в пять франков. Тото и мне поднес стаканчик.

— Узнаете ее, Маосье?

— Еще чего! Никогда не видел эту бабу, и она меня никогда не видела на рынке.

Мегрэ повернулся к толстухе Нана.

— А потом вы его видели еще раз?

— Той же ночью, около трех. Я сидела на пороге дома, что на углу улицы Гранд-Трюандери и тупика Вье-Фур. Слышу шаги, и тут мимо меня проходит длинный, тощий тип. Узнать его было плевое дело, тем более что на углу торчит газовый фонарь.

— Вы знаете, куда он шел?

— В дом, который уже лет десять просится на снос, и со дня на день его-таки снесут.

Узнаете эту женщину, Маосье?

Впервые вижу.

Ну, если все ваши свидетели — такого же разбора… вздохнул мэтр Луазо.

— Торранс, уведите ее в коридор.

— Ввести третьего свидетеля?

— Подождите минутку… Маосье, на первом допросе вы отрицали, что обедали в тот вечер у «Фарамона». Вы настаиваете на своих показаниях?

Настаиваю.

— Где вы обедали? Не дома, это вы сами мне сообщили К вам приходила теща, а вы с нею не ладите.

— В какой-то закусочной на Больших бульварах.

— Вы могли бы узнать эту закусочную?

— Вероятно, мог бы.

— Пили что-нибудь?

— Я вообще не пью, разве что рюмку вина за едой.

— Итак, к «Фарамону» вы и не заглядывали?

Мегрэ подал знак Торрансу, тот ввел мужчину лет пятидесяти, одетого с головы до пят в черное.

— Садитесь, господин Жанлис.

— На работе меня чаще зовут Робер.

— Не объясните ли вы нам, что у вас за работа?

— Я второй метрдотель у «Фарамона».

— И по долгу службы, вероятно, замечаете, какие посетители приходят, какие уходят?

— Я чаще всего сам указываю им свободные столики.

— Узнаете ли вы кого-нибудь из тех, кто сидит в этом кабинете?

— Узнаю.

И метрдотель указал на Маосье, который слегка побледнел.

— Когда вы его видели в последний раз?

— Я его и видел всего один раз, в понедельник вечером. Он пришел один, а для наших посетителей это редкость. Поел довольно быстро, а когда уходил, я сам распахнул перед ним дверь.

— Вы это подтверждаете, господин Маосье?

— Я больше десяти лет не заглядывал к «Фарамону». Этот человек утверждает, что видел именно меня, хотя было это однажды, в зале, набитом людьми.

— Откуда вы знаете, что зал был набит людьми?

— Просто предполагаю, зная репутацию этого заведения.

— Между прочим, — ввернул метрдотель, — я нечасто вижу таких высоких и тощих посетителей.

— У вас вопросов нет, мэтр Луазо?

— Нет. Поберегу силы для официального допроса в присутствии судебного следователя.

— Благодарю вас, господин Жанлис. Я вас больше не задерживаю.

— Комиссар, есть у вас другие свидетели?

— На сегодня с этим делом я покончил.

Адвокат поднялся, явно испытывая облегчение.

— Сейчас мы перейдем ко второму делу.

— Есть еще и второе? Вам мало того, что вы обвинили моего клиента в убийстве бродяги, которого он в глаза не видел?

Но Маосье побледнел, на этот раз весьма заметно. Резко обозначились круги под глазами и горькая складка у плотно сжатых губ.

— Мы слушаем вас.

— Маосье, вы помните шестнадцатое августа тысяча девятьсот сорок шестого года?

— Совсем не помню С какой стати? Наверно, я работал, как в любой другой день: в те времена я копил деньги и отдыхать не ездил.

— Вы работали в ателье Лесажа и Жело.

— Это правда.

Вид у него был недоумевающий и встревоженный.

— Вы часто разъезжали на грузовичке, на борту которого были намалеваны эти две фамилии.

— Верно, разъезжал.

— В тот день вам нужно было отвезти бидоны с краской вашим товарищам на улицу Курсель.

— Этого не помню.

— Вот передо мной заявление, сделанное вами комиссару Пьебёфу. Надеюсь, вы не станете отрицать, что несколько раз давали ему показания?