Современная югославская повесть. 70-е годы - [37]
Что я собиралась посмотреть? Ах да, Гёте.
Взгляд сам собой останавливается на небольшом желтом томике, который я, бог весть почему, уже давно не брала в руки. Раньше… раньше он всегда был рядом. Простенькое издание, а сколько в нем мудрости и красоты.
Вот она, фраза, когда-то служившая нам девизом: Wie es auch sei, das Leben, es ist gut![26]
Перечитываю, перелистываю книгу, ищу слова, которые помогут мне сейчас и будут помогать потом, до самого конца.
И нахожу их: Willst du mich nicht glücklich lassen, Sorge, nun so mach mich klug![27]
МАРТ — АПРЕЛЬ
Неустойчивая погода, мелкий бодрящий дождик. La pioggerellina di marzo che picchia argentina[28], как писал Анджело Сильвио Новаро. Мы учили эти стихи в школе, запомнили на всю жизнь, и мой брат Дане знал этот текст наизусть.
Неустойчивая, значит, погода и мелкий бодрящий дождик. Та самая pioggerellina argentina. И вместе с тем тяжкая пелена уныния. Подавленное настроение, которому пронзительный телефонный звонок мало соответствует. Скорее, скорее! — подгоняет он. Голос Мариан отвечает моему настроению. Как у него дела?
Откуда ты говоришь? Где ты? В Риме? На конференции? Обратно поедешь через Любляну? Чудесно! Что, что? Самолетом? Поездом?
Как у него дела?
Я бормочу что-то невразумительное. Когда ты завтра приедешь? Я хочу знать.
Около часу дня.
Значит, à demain[29].
Мариан в Риме… Istituto Forlanini, Riunione Internazionale per la lotta alla t. b. c.[30]
Последний раз мы были с ним там шесть лет назад…
В аэропорту Фьюмичино нас встречала Пэм Стоуби, старая знакомая и близкий друг его еще по женевским временам…
…которая лихо вела свой старый «форд» в стремительном потоке машин. Она обгоняла другие автомобили справа и слева, а когда казалось, что мы в этой ревущей реке сели на мель, бампером подталкивала впереди стоящие машины — тук, тук, su su via[31] — и добивалась успеха.
Эй, Пэм, what are you up to? Что ты делаешь?
Driving like un vero romano![32]
И она громко смеялась.
В Риме, объясняла она, иначе нельзя. Джунгли!
И прибавляла газ. Мы выписывали вензеля по аллеям, бульварам и улицам, мчались мимо знаменитых римских памятников и останавливались лишь где-то за городом.
В семействе Стоуби нам всегда было хорошо, но сейчас Джима не было дома — он работал в одной из международных организаций, ребята просиживали штаны в лондонских школах.
Пэм со смехом читала нам письмо от Марка, который одновременно и огорчался оттого, что его нет в Риме, когда приехали гости, и радовался, что кому-то из нас достанется его комната.
Мы распаковывали чемоданы, выкладывали вещи и переговаривались через распахнутые двери.
Ты знаешь, Адам еще и спортсмен.
Так ведь он уже в прошлом году играл в шахматы?
Иди-ка сюда, посмотри.
Да, в самом деле. В комнате Адама висят настоящие боксерские перчатки. А рядом с ними шахматная доска. И сколько книг! Я подошла к полке. Книги по экономике, математике, физике… Да, видно, Адам пошел по стопам отца.
Потом мы осматриваем комнату Марка, которую предоставили мне.
В углу — электрогитара, на книжных полках — сборники стихов и книги по искусству. Есть кое-что по футурологии и кибернетике. На стене куртка дзюдоиста.
Мы, переглянувшись, рассмеялись.
What’s the matter?[33] — раздался за спиной голос Пэм.
Видишь, как напористо утверждает Марк свою личность? Он ничуть не изменился, такой же, как был!
Ох, Марк!
Пьем освежающие напитки, курим, беседуем. Вспоминаем о совместной поездке по далматинскому побережью.
Сколько лет прошло с тех пор? В пятьдесят седьмом, кажется, это было?
Тогда мальчики были совсем юными и напоминали двух петушков. И все время спорили между собой. По обыкновению первым начинал Марк.
Чего ты все задираешься? — сердился выведенный из терпения Адам, за что ты меня ударил?
I got to fight you[34], наскакивал Марк, чтобы добиться места под солнцем. Ты отбрасываешь на меня слишком длинную тень!
Ах, Марк!
Have another drink?[35] Показать вам диафильмы той поездки?
Я не возражаю — из вежливости. На самом деле мне этот просмотр совсем не по душе. Но Пэм уже все приготовила.
Вот мы, Адам, Марк и Борут в воде. Между ними огромные пенистые водовороты. Широко раскрытые, смеющиеся рты.
Да, припомнила я, мы тогда взяли с собой внука Борута. А где это было?
Где-то между Брелой и Макарской, ты забыла? Мы укрылись от жары в этом прохладном сосновом лесочке. Ребята еще никак не хотели из воды вылезать… Вот тогда я их и снимала.
На другой день Пэм первым делом повезла нас в институт Форланини.
Il professore c’è?[36]
Нет. Профессор Эльторе на лекции. Вас ожидает доктор Д’Агостино из статистического отдела. Прошу вас.
Нам демонстрируют массу интересных материалов. На стене отдела висит даже географическая карта, показывающая области распространения туберкулеза. На первый взгляд дело поставлено серьезно, но, как потом признался сам доктор, многие сведения случайны и вряд ли могут быть использованы без дополнительной проверки.
И когда мы уже прощались, в комнату вошла Мариан.
Скоро она опять будет здесь. Профессор Мариан из Парижа, кавалер ордена Почетного легиона и так далее и так далее. Моя верная сотрудница — так он обычно представлял ее другим.
В основе романа известного югославского писателя — история о том, как группа узников, освобожденных из фашистского концлагеря, идет по следу одного из своих палачей.
СОДЕРЖАНИЕД. Калич. Вкус пеплаГ. Йожеф, Д. Фалуш. Операция «Катамаран»Об авторахПод редакцией О. Попцова, Б. ГурноваД. Калич — «Вкус пепла». В основе романа известного югославского писателя — история о том, как группа узников, освобожденных из фашистского концлагеря, идет по следу одного из своих палачей.Г. Йожеф, Д. Фалуш — «Операция «Катамаран». Повесть о работе органов госбезопасности Народной Венгрии, сорвавших одну из операций западных спецслужб, направленную на подрыв экономики республики.© «Молодая гвардия», 1985 г.
Нада Крайгер — известная югославская писательница, автор многих книг, издававшихся в Югославии.Во время второй мировой войны — активный участник антифашистского Сопротивления. С начала войны и до 1944 года — член подпольной антифашистской организации в Любляне, а с 194.4 года — офицер связи между Главным штабом словенских партизан и советским командованием.В настоящее время живет и работает в Любляне.Нада Крайгер неоднократна по приглашению Союза писателей СССР посещала Советский Союз.
Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Настоящая книга целиком посвящена будням современной венгерской Народной армии. В романе «Особенный год» автор рассказывает о событиях одного года из жизни стрелковой роты, повествует о том, как формируются характеры солдат, как складывается коллектив. Повседневный ратный труд небольшого, но сплоченного воинского коллектива предстает перед читателем нелегким, но важным и полезным. И. Уйвари, сам опытный офицер-воспитатель, со знанием дела пишет о жизни и службе венгерских воинов, показывает суровую романтику армейских будней. Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Боги катаются на лыжах, пришельцы работают в бизнес-центрах, а люди ищут потерянный рай — в офисах, похожих на пещеры с сокровищами, в космосе или просто в своих снах. В мире рассказов Саши Щипина правду сложно отделить от вымысла, но сказочные декорации часто скрывают за собой печальную реальность. Герои Щипина продолжают верить в чудо — пусть даже в собственных глазах они выглядят полными идиотами.
Роман «Деревянные волки» — произведение, которое сработано на стыке реализма и мистики. Но все же, оно настолько заземлено тонкостями реальных событий, что без особого труда можно поверить в существование невидимого волка, от имени которого происходит повествование, который «охраняет» главного героя, передвигаясь за ним во времени и пространстве. Этот особый взгляд с неопределенной точки придает обыденным события (рождение, любовь, смерть) необъяснимый колорит — и уже не удивляют рассказы о том, что после смерти мы некоторое время можем видеть себя со стороны и очень многое понимать совсем по-другому.
«Голубь с зеленым горошком» — это роман, сочетающий в себе разнообразие жанров. Любовь и приключения, история и искусство, Париж и великолепная Мадейра. Одна случайно забытая в женевском аэропорту книга, которая объединит две совершенно разные жизни……Май 2010 года. Раннее утро. Музей современного искусства, Париж. Заспанная охрана в недоумении смотрит на стену, на которой покоятся пять пустых рам. В этот момент по бульвару Сен-Жермен спокойно идет человек с картиной Пабло Пикассо под курткой. У него свой четкий план, но судьба внесет свои коррективы.