Современная политическая мысль (XX—XXI вв.): Политическая теория и международные отношения - [145]
Рассматривая международное право, Роулс утверждает, что этот «факт» должен приниматься во внимание. По Роулсу, не существует противоречия между принятием универсальных моральных принципов и признанием локальных привязанностей и приверженностей. Разумеется, последнее не означает, что реальное разделение людей — это неизменный исторический закон или что федерация народов невозможна. Наоборот, Роулс пишет о создании всеобъемлющей Лиги народов, но это означает, что усилия создать такую лигу не должны разрывать узы, которые сегодня связывают людей, т.е. речь идет о формировании «принципа дифференциации» на глобальном уровне. Проблема глобальной бедности должна быть разрешена средствами введения легальной обязанности помогать. Благодаря такой обязанности все народы смогут построить справедливые и адекватные базовые институты. Если члены Лиги народов примут естественную обязанность создать и поддерживать справедливые институты, они помогут всем остальным народам в утверждении таких институтов и тем самым сделают саму Лигу стабильным институтом.
Роулс высказывает опасение, что даже скромная цель и вытекающая отсюда необходимость признания долга помощи может предполагать переоценку степени связанности между народами. Подобно чувству симпатии, близость и духовное родство как источники связи между людьми не являются особенно сильными факторами и на них нельзя положиться, однако нечто, способствующее созданию атмосферы сотрудничества между людьми и обращению к собственному интересу, необходимо. Закон народов, таким образом, должен быть нацелен не на институты, распределяющие приоритетные блага между всеми обитателями «единого мира» в соответствии с двумя принципами справедливости, а только на те институты, которые устанавливают мирные отношения между существующими политическими сообществами. Эти сообщества преимущественно стремятся к международному признанию и уважению за то, как организована в них совместная жизнь[234].
С моральной точки зрения люди заботятся в первую очередь о том, что является для них общим, а не о человечестве в целом. Роулс даже процитировал знаменитое высказывание Майкла Уолцера о том, что разрушить стены государства не значит создать мир без стен, а значит построить тысячи маленьких крепостей[235].
Общечеловеческого представления о содержании ценности справедливости на сегодняшний день нет. Существует общечеловеческое содержание таких ценностей, как милосердие, но не справедливость. Тем не менее добродетели справедливости, милосердия и любви проходят красной нитью через всю историю философско-этической мысли. Дэвид Юм писал, что есть две основополагающие добродетели: милосердие и справедливость. Однако все здесь не так просто. Милосердие, или, иначе, человеколюбие, — естественная добродетель, а справедливость создается человеком сообразно обстоятельствам. Не случайно поэтому существует такое множество интерпретаций понятия «справедливость» — либеральное, социалистическое, коммунитаристское, феминистское, либертаристское, анархистское и т.д. Во всех этих случаях справедливость предполагает разные проекты практической реализации. Различие этих проектов заключается в том, что считать приоритетным — свободу или благо человека и, соответственно, обязанность общества обеспечивать свободу или благоденствие. Концепция справедливости, таким образом, крайне разнообразна, и о конкретном ее понимании необходимо договариваться через диалог, общественную дискурсивную работу, наконец, хотя бы минимальный консенсус. Лишь затем можно выстраивать соответствующую политику.
В рамках одного из пониманий морали мы можем даже говорить об общественной морали как о справедливости. В этом случае справедливость понимается как способ распределения имеющихся благ и необходимых тягот между членами сообщества, а также совокупность принципов, упорядочивающих притязания членов сообщества в отношении этих благ. Именно эту проблему проанализировал Джон Роулс, противопоставив право и благо как основополагающие концепции этических доктрин и мотивы индивидуального поведения. Хотя Роулс и писал об обществе, он рассматривал общественную мораль на основе индивидуальных действий. Не случайно для узаконивания своей теории он избрал вариант теории общественного договора, которая по сравнению с утилитаристской этикой, ставящей критерий блага во главу угла, опирается на право, не зависящее от индивидуальных предпочтений и являющееся результатом взаимных соглашений между членами общества. Включение долга помощи в международное право существенно улучшило бы положение глобальных бедных, даже если такая обязанность нуждается в уточнении, с чем, безусловно, согласился бы Роулс.
Из сказанного можно сделать вывод о том, что сфера справедливости не ограничивается институтами, поскольку адекватное понимание справедливости относится не только к правам и благам, которыми должны пользоваться все человеческие существа, и воплощающимся в социальных практиках законах, соглашениях и институтах, но и к обязанностям, которые реализовывают и гарантируют эти права и блага, и далее к специфическим агентствам, реализующими требования справедливости. Поэтому оценки справедливости должны также включать сферу взаимодействий индивидуальных и коллективных моральных агентов. Поскольку моральная деятельность не является прерогативой исключительно (групп) индивидов, а применима также к наднациональным институтам, например ЕС или ООН, оценка глобальной этики как индивидуальной или коллективной деятельности представляется столь же неадекватной в современной глобальной ситуации, как интерпретация справедливости только как институционального вопроса.
