Тревожные мысли, вызванные заботой о друге, не помешали Ивану прикорнуть, сладко уткнувшись виском в холодную рамку иллюминатора, и монотонно-бархатный голосок брюнетки, терпеливо советующий всем пристегнуть ремни, стал для него приятной неожиданностью.
Скоро они благополучно приземлились в Симферополе. Иван тут же испугался, как бы его радужное настроение не испортилось при виде заплеванного провинциального аэропорта. При всей своей привлекательности эта поездка пугала его двумя вещами, которых он, впрочем, боялся всегда, а именно — грязью и скукой. Причем если от грязи он мог при желании кое-как себя оградить, то перед вторым врагом всегда был пугающе бессилен. Одному лишь ему известно, сколько ошибок, иногда даже роковых, совершил он, борясь с этой скользкой бестией, сколько сил и нервов — своих и чужих, не говоря уж о деньгах, принес он на алтарь этого чудовища, беспощадного, как боги Древнего Египта...
Но пока скучать было некогда, а санитарное состояние аэропорта и вовсе ускользнуло от внимания. А точнее, он обо всем этом попросту забыл по дороге на стоянку такси, куда мчался уверенным галопом, как конь по знакомой дороге. Несмотря на массовое обнищание населения и конец сезона, таксисты были нарасхват, но известно, что с деньгами везде хорошо, и вот они уже несутся по горячему блестящему серпантину под радостное «гыканье» местного джигита...
То справа, то слева все чаще мелькают скалы — теплые, белые, волшебные. А вот показалась неправдоподобно яркая после дождя легендарная Ялта. И сердца невольно забились сильнее от грустных и сладких воспоминаний. А у кого их нет, этих грустных и сладких воспоминаний, связанных с Ялтой?
Всю дорогу друзья молчали, думая каждый о своем, а водиле и не нужно было никаких ответов — он был вполне доволен своим монологом, не очень содержательным, зато непрерывным. Задавая бесконечные вопросы и сам же на них отвечая, он за час пути успел выяснить, что пассажиры, во-первых, москвичи; во-вторых, состоятельные москвичи; и, в-третьих, одинокие состоятельные москвичи. И долго сетовал, что едут они не совсем в то время и совсем не в то место, которое плачет как раз по таким вот молодцам. Вот если бы на месяц пораньше да если бы в Гурзуф! Но в Гурзуф они не собирались, а название городка, которое Иван сообщил ему еще на стоянке, почему-то вызвало у этого коренастого, бронзового дядечки загадочную улыбку.
Место назначения, надо сказать, было выбрано ими не случайно. То есть Мишка-то вообще ничего не выбирал, зато Иван отлично знал, куда едет!
Как раз за месяц до того, как Мишке приспичило уехать, Иван получил письмо. Письмо было от его старых знакомых, вернее, от старых знакомых его родителей. Краткая предыстория его такова: поскольку в детстве Ваня не отличался богатырским здоровьем, а его простуды и гриппы регулярно мучили семью каждую зиму, то для борьбы с ними его каждое лето возили отдыхать и набираться здоровья в Крым. Возили всегда в одно и то же место, что было удобно для всех — хозяева, сдававшие комнату, имели гарантированно тихих, интеллигентных и щедрых клиентов, ну а жильцы — прекрасное по тем дефицитным временам жилье, да еще (большая удача!) великолепную домашнюю кормежку. И так продолжалось несколько счастливых лет, до тех пор, пока Ванечка не повзрослел и не начал ездить на отдых в другие места, быть может не столь комфортабельные, зато намного более веселые...
И вот недавно он вдруг получил этот привет из прошлого. Старые знакомые писали, что в связи с модным паломничеством отдыхающих в Анталью и Сан-Ремо их тихий городок который уж сезон почти пустует, что погода здесь не хуже, чем на какой-нибудь Ривьере, что они их ждут, помнят и обязуются предоставить самый экологически чистый отдых по самым что ни на есть умеренным ценам.
«Почему бы и нет?» — подумал Иван, вспоминая покой и уединенность, негу и романтизм — все, что осталось в воображении от тех полузабытых по своей давности, почти нереальных лет.
...За очередным виражом, когда испуганное дребезжание машины в который раз не смогло стереть выражения упрямой храбрости с лица водителя, им вечно счастливым блеском открылось море. Появилось, исчезло, кокетливо мелькнуло опять, кажется фиолетово-синее. Иван с готовностью вытянул шею, но так и не успел разглядеть его как следует — машина резко свернула в гору, и скоро они уже въезжали в уютный, маленький крымский городок, навевающий одновременно мысли о Чехове, царской семье и древних греках. Они быстро кружили по узким, почти безлюдным улочкам, мимо одноэтажных белых домов и окруженных кипарисами летних кинотеатров, мимо маленьких смешных магазинчиков с почти пустыми витринами, мимо облетевших акаций и неизменных памятников Владимиру Ильичу.
— Останови-ка здесь! — вдруг проснулся Иван.
И машина лихо затормозила как раз под пыльно-бордовой вывеской, гласившей: «ВИНО-ВОДЫ».
