Советы по домоводству для наемного убийцы - [13]

Шрифт
Интервал

Ганхолдер живет в центре, рядом с «Прудом», маленьким озером с лебедями, неподалеку от гавани. Тут мы снова окунаемся в буржуазную стихию: усеявшие склоны дома с фронтонами и створчатыми окнами до пола глядятся в озерную гладь с видом важных гостей, обступивших танцпол на каком-нибудь нью-йоркском новогоднем балу позапрошлого века. Каждый домик по-прежнему одет с иголочки: цилиндр и галстук-бабочка. Но мы еще не приехали. Мы едем дальше по хайвею Киллинг-май-рэббит[22] или что-то в этом роде. Во всем, что касается имен и названий, исландцы, кажется, очень похожи на американских индейцев. Ганхолдер сообщает мне, что мы только что проехали через пригород Коп-Вор[23].

— Это уже Рейкьявик? — спрашивает ее мистер Френдли, одной рукой ослабляя тугой воротничок на своей толстой шее, а другой тыча в ветровое стекло.

— Ага, мы уже в Рейкьявике.

— Я слышал, здесь тусуется Тарантино? — Упс. Не слишком ли продвинутый священник? Я спешу исправить ошибку: — В смысле, правда, что это любимый город Тарантино?

Она окидывает меня беглым взглядом — уж не достался ли ей в попутчики какой-нибудь знаменитый сайентолог, играющий по праздникам в гольф с Томом Крузом и Джоном Траволтой? — прежде чем ответить:

— Ага. Он прилетал сюда перед Рождеством. Моя подруга его знает. Нормальный мужик.

Хорошо, что я его не убил.

Над бухтой возвышается вытянутая гора, охраняющая город с севера. Она похожа на гигантского кита, выброшенного на берег. Еще дальше к северо-востоку высится горная гряда, притаившаяся у горизонта, как голубые леопарды, помеченные пятнами снежных заносов. Хотя эти горы не ближе, чем Хэмптонс от Гарлема, ты видишь их так же отчетливо, как носки своих ботинок. А все потому, что воздух чист, как окна в башне Трампа. В сине-прозрачном океане гуляют волны, насколько хватает взгляда. В этих местах все кажется кристально ясным. Как в голове хладнокровного убийцы.

По радио передают «Ты хорошая девочка, и я тебе верю» Джастина Тимберлейка. На улицах движение оживленное, зато на тротуарах ни души. Как Сараево в комендантский час. Идеальные условия для снайпера, засевшего на крыше дома. Автомобили в основном японские и европейские, причем все новехонькие. Народ здесь при деньгах. Каждая вторая машина — джип, а за рулем полно роскошных блондинок с льдисто-голубыми глазами, как у Ганхолдер. Куда только смотрят их мужья!

— У вас недавно была война? — спрашиваю.

— Война? Да вы что. У нас и армии-то нет.

Хорошо сказано.

— А почему вы спрашиваете? — любопытствует она.

— Интересно, где все мужчины. За рулем одни женщины.

— В семьях по большей части две машины. Одна его, другая ее.

Я разглядываю черный «лендровер» на соседней полосе. За баранкой дамочка а-ля Вирджиния Мэдсен.

— Ясно. Но вообще-то это не совсем женская машина.

Ганхолдер бросает на меня испепеляющий взгляд:

— В Исландии равенство полов.

Судя по решительности, вспыхнувшей на кончике ее пломбирного носика, в моих интересах поверить ей на слово. Равенство полов. Во как.

Явно на меня разозлившись, она на все мои вопросы отвечает максимально коротко. Да, пять градусов — это холодно. Нормальная температура для этого времени года — десять (ого!). Да, вчера она была на вечеринке. Да, в Исландии Джастин Тимберлейк весьма популярен. (Если вдуматься, мистер Френдли тот еще зануда.)

Мы въезжаем в старый город. Деревья здесь выше, а улицы уже. Ганхолдер ставит свою «шкоду» на крутой боковой улочке перед зеленым домиком с проржавевшей красной крышей. Как и все окрестные дома, он одет в броню, производящую сильное впечатление. Стены прошиты ребристым железным листом. Вот бы нам такое в Хорватии. Дома в пуленепробиваемых жилетах.

Живет она на втором этаже. Отец Френдли осеняет дверь крестом, прежде чем открыть замок кухонным ножичком из материнской коллекции. Барышня смотрит на него так, словно он сотворил чудо на ее глазах.

— Вот и все, — говорю я благостно и распахиваю перед ней дверь. Она просит меня подождать и исчезает. Ее квартирка контрастирует с ее лицом: полный бардак. Гора пустых коробок из-под пиццы на кухонном столике; нижнее белье, джинсы и кофточки на полу; открытая помада рядом с недоеденным бутербродом. Запах пива, неделю простоявшего открытым. Однако в каком-то смысле эта квартира кажется мне гораздо ближе к христианским заповедям, чем дом ее родителей. Гораздо легче поверить в то, что здесь мог бы жить апостол.

Ганхолдер работает официанткой в кафе неподалеку. Она предлагает отвезти кудесника назад в ашрам, но мне претит сама мысль о возвращении в Тихий Грот. На свою смену она все равно опоздала, и я провожаю ее до работы пешком. Пастор и дочь проповедника. Она несется вперед, как полоумный житель Нью-Йорка, опаздывающий на ланч. Мистер Френдли с трудом за ней поспевает. Я с опозданием осознаю, что мы проходим мимо американского посольства, ничем не примечательного здания на «красной линии», вытянутого, как улыбка Лоры Буш, и белого, как ее зубы. Фасад украшен шестью камерами слежения. На входе стоит имбецил-охранник с утиными глазками. Я опускаю голову и меняюсь с Ганхолдер местами, чтобы прикрыться ею как живым щитом. Короче, ЗНД. Прелестное личико выражает удивление, и, видимо, ее природное обаяние провоцирует мою природу на живую реакцию: изо рта вырывается «еб…». Реакция следует незамедлительно:


Еще от автора Халлгримур Хельгасон
Женщина при 1000 °С

«Женщина при 1000 °C» — это история жизни нескольких поколений, счастья и драм их детства, юношества, их семейных и личных радостей и трагедий. Это история нескольких европейских народов, рассказанная от лица женщины, которая и в старости говорит и чувствует, словно потрясенный подросток. Вплетенная в мировую исландская история XX века предстает перед читателем ошеломляющим триллером; язык повествования, в котором остроумие, чувства и отказ от табу составляют ярчайший авторский стиль и рождают выдающийся женский образ.


101 Рейкьявик

«101» — это почтовый индекс центрального Рейкьявика, холодной столицы Исландии. В этом городе эмоциональный разлад неизбежен, как ненастная погода, а в череде пустых ночей скучают даже призраки. Тридцатитрехлетний Хлин живет в материнской квартире, получает пособие по безработице, качает из интернета порнуху, бродит с приятелями по кабакам и ночным клубам, каждый вечер ждет электронного письма от венгерской принцессы и безуспешно борется с влечением к сексапильной подружке собственной матери, вдруг решившей сменить сексуальную ориентацию… В 2000 году Бальтазар Кормакур успешно экранизировал этот роман, причем одну из главных ролей исполнила Виктория Абриль, прославившаяся у Педро Альмодовара, а музыку к фильму написали Деймон Албарн (Blur, Gorillaz) и Эйнар Бенедиктсон — лидер знаменитой исландской группы Sugar Cubes, в которой прежде пела Бьорк.


Рекомендуем почитать
Слоны могут играть в футбол

Может ли обычная командировка в провинциальный город перевернуть жизнь человека из мегаполиса? Именно так произошло с героем повести Михаила Сегала Дмитрием, который уже давно живет в Москве, работает на руководящей должности в международной компании и тщательно оберегает личные границы. Но за внешне благополучной и предсказуемой жизнью сквозит холодок кафкианского абсурда, от которого Дмитрий пытается защититься повседневными ритуалами и образом солидного человека. Неожиданное знакомство с молодой девушкой, дочерью бывшего однокурсника вовлекает его в опасное пространство чувств, к которым он не был готов.


Плановый апокалипсис

В небольшом городке на севере России цепочка из незначительных, вроде бы, событий приводит к планетарной катастрофе. От авторов бестселлера "Красный бубен".


Похвала сладострастию

Какова природа удовольствия? Стоит ли поддаваться страсти? Грешно ли наслаждаться пороком, и что есть добро, если все захватывающие и увлекательные вещи проходят по разряду зла? В исповеди «О моем падении» (1939) Марсель Жуандо размышлял о любви, которую общество считает предосудительной. Тогда он называл себя «грешником», но вскоре его взгляд на то, что приносит наслаждение, изменился. «Для меня зачастую нет разницы между людьми и деревьями. Нежнее, чем к фруктам, свисающим с ветвей, я отношусь лишь к тем, что раскачиваются над моим Желанием».


Брошенная лодка

«Песчаный берег за Торресалинасом с многочисленными лодками, вытащенными на сушу, служил местом сборища для всего хуторского люда. Растянувшиеся на животе ребятишки играли в карты под тенью судов. Старики покуривали глиняные трубки привезенные из Алжира, и разговаривали о рыбной ловле или о чудных путешествиях, предпринимавшихся в прежние времена в Гибралтар или на берег Африки прежде, чем дьяволу взбрело в голову изобрести то, что называется табачною таможнею…


Я уйду с рассветом

Отчаянное желание бывшего солдата из Уэльса Риза Гравенора найти сына, пропавшего в водовороте Второй мировой, приводит его во Францию. Париж лежит в руинах, кругом кровь, замешанная на страданиях тысяч людей. Вряд ли сын сумел выжить в этом аду… Но надежда вспыхивает с новой силой, когда помощь в поисках Ризу предлагает находчивая и храбрая Шарлотта. Захватывающая военная история о мужественных, сильных духом людях, готовых отдать жизнь во имя высоких идеалов и безграничной любви.


И бывшие с ним

Герои романа выросли в провинции. Сегодня они — москвичи, утвердившиеся в многослойной жизни столицы. Дружбу их питает не только память о речке детства, об аллеях старинного городского сада в те времена, когда носили они брюки-клеш и парусиновые туфли обновляли зубной пастой, когда нервно готовились к конкурсам в московские вузы. Те конкурсы давно позади, сейчас друзья проходят изо дня в день гораздо более трудный конкурс. Напряженная деловая жизнь Москвы с ее индустриальной организацией труда, с ее духовными ценностями постоянно испытывает профессиональную ответственность героев, их гражданственность, которая невозможна без развитой человечности.


Я — Господь Бог

Слава итальянского беллетриста Джорджо Фалетти стремительно распространилась по всей планете, когда увидел свет его роман «Я убиваю». В одной только Италии он сразу же приобрел более четырех миллионов поклонников и вскоре был переведен на все основные языки мира.Новая книга Фалетти «Я — Господь Бог», несмотря на захватывающий сюжет, выходит далеко за рамки развлекательного триллера. Герой — физически и душевно изуродованный участник Вьетнамской войны — задумал отомстить человечеству за свою сломанную жизнь.


Загадай число

Может ли анонимное письмо напугать до смерти? Оказывается, да — если тебе есть что скрывать, а автор письма читает твои мысли. Получив такое послание, Марк Меллери обращается за помощью к старому приятелю — знаменитому детективу в отставке. Дэвид Гурни, для которого всякое преступление — ребус, обретает идеального противника: убийцу, который любит загадывать загадки. Каждая неразгаданная загадка приводит к новой жертве. Однако Гурни продолжает игру…Дебютный роман американского писателя Джона Вердона «Загадай число» — классический триллер.