Советские фильмы о деревне. Опыт исторической интерпретации художественного образа - [92]

В целом можно говорить о конфликтности образа события, когда в исторической памяти молодого поколения сталкиваются противоположные оценки и суждения. Эта конфликтность имеет тенденцию к сглаживанию: в ответах респондентов преобладают рационально окрашенные позитивные оценки, оправдывающие политику коллективизации как необходимого условия экономического развития страны, т. е. у респондентов возникает соблазн включить ее в контекст модернизации («миф преображения»), смягчив и оправдав негативные моменты.

С точки зрения мифологического прочтения коллективизация пережила любопытную трансформацию из героического советского мифа в эсхатологический[290] и этиологический («миф преображения»). Такая перекодировка вызвана несколькими причинами.

Во-первых, в силу своей противоречивости коллективизация однозначно не соотносится ни с одним из мифологических архетипов, поэтому стремится к смысловому упрощению.

Во-вторых, данное событие «неудобно» для официальной истории. Свой вклад в ремифологизацию события внесли политика умолчания со стороны власти, а также уход из жизни носителей «живой памяти», воспоминания которых стали изучаться сравнительно недавно, только в 2000-е гг.

В-третьих, благодаря сформированной в советский период документальной памяти (фильмы, художественные произведения, научные труды), сохраняется советский миф, в основе которого лежит сюжет героической борьбы коммунистов с «кулаками» и вредителями за счастливую колхозную жизнь. Следует учесть и то, что трагедия коллективизации оказалась в тени героического мифа Великой Отечественной войны и традиционно рассматривается как один из источников победы.

Среди источников информации о событиях коллективизации респонденты указывают прежде всего на школьные уроки истории – 79,9 %. Кроме того, 23,0 % отметили, что их представления основаны также на рассказах родственников – очевидцев событий; 18,2 % знакомились с документами – воспоминаниями, фотографиями и т. д., в том числе размещенными в Интернете; 8,4 % посещали музеи, выставки, мероприятия, посвященные данной теме; 5,1 % писали рефераты на тему коллективизации; 2,6 % читали книги и смотрели фильмы; 8,8 % ответили, что тема им неинтересна или не отметили ничего.

Отдельные вопросы в анкете были посвящены уточнению гипотезы о влиянии кино и художественной литературы на образ события. 20,8 % респондентов положительно ответили на вопрос «Видели ли Вы художественные или документальные фильмы по истории коллективизации?», но большинство из них (75,4 %) затруднились назвать эти фильмы. Остальные опрошенные чаще других вспоминали фильм «Вечный зов» (реж. В. Краснопольский, В. Усков, 1973–1983), экранизацию романа М. Шолохова «Поднятая целина» (реж. А. Иванов, 1959–1961); также был упомянут фильм 1930-х гг. «Вражьи тропы» (реж. О. Преображенская, И. Правов, 1935). Кроме того, в анкетах встречаются фильмы-премьеры 2015 г. «А зори здесь тихие» и «Тихий Дон», по неизвестным причинам попавшие в ассоциативный ряд с коллективизацией.

Аналогичная ситуация складывается с чтением художественной литературы: 21,5 % респондентов ответили, что читали книги на тему коллективизации, но 66,1 % из них затруднились указать имя автора и название книги. Среди упомянутых литературных текстов лидирует роман М. Шолохова; указаны также рассказы А. Солженицына «Матренин двор» и В. Тендрякова «Пара гнедых», роман А. Платонова «Котлован», повесть А. Гайдара «Дальние страны».

Таким образом, из всего наследия художественного кинематографа относительно актуальными остаются несколько кинолент советского периода, где создается положительный образ коллективизации, в целом соответствующий советскому героическому мифу. Его дополняют часто демонстрируемые по телевидению комедии И. Пырьева о счастливой колхозной жизни. Художественная литература, в отличие от кино, дает более разносторонний и критический взгляд на события 1930-х гг., оставляет более глубокий памятный след. Бо́льшая часть указанных в анкетах литературных произведений изучается в школе. Так, в списке рекомендованных книг значатся роман М. Шолохова «Поднятая целина», поэма А. Твардовского «Страна Муравия», рассказ А. Солженицына «Матренин двор». За пределами школы чтение серьезной художественной литературы остается элитарным занятием и охватывает не более 10 % населения, что подтверждает проведенный опрос: вспомнить названия прочитанных книг смогли только 6,9 % респондентов.

Чтобы интерпретировать полученные в ходе опроса результаты о роли художественного кинематографа, следует обратиться к характеристике массива документальной памяти о коллективизации, а также к особенностям ее актуализации в современных условиях.

Роль визуальных источников в формировании памяти отмечена большинством респондентов. Возникает вопрос о влиянии художественных фильмов, транслирующих исторические образы коллективизации, на коллективную память о ней.

Фильмография коллективизации обширна и специфична. Всего за 1929–1940 гг. было выпущено 412 фильмов, из них 78 на сельскую тему (18,9 %). В первой половине 1930-х гг. было снято 58 кинокартин о событиях коллективизации (55,1 % от общего количества снятых фильмов), среди них «Старое и новое» (реж. С. Эйзенштейн, Г. Александров, 1929), «Земля» (реж. А. Довженко, 1930), «Одна» (реж. Г. Козинцев, Л. Трауберг, 1931), «Гармонь» (реж. И. Савченко, 1934), «Вражьи тропы» (реж. И. Правов, О. Преображенская, 1935) и др.