Совершенство - [54]

* * *

Она было стала настаивать на том, чтобы выбрать денек потеплее, но январь в округе Баундари не слишком щедр на теплые дни. И вот троица отправляется к озеру, прихватив с собой одеяла, дефибриллятор и большой баул с разнообразным оборудованием и медикаментами, стащенными в медпункте, который затолкали к Джею в рюкзак.

По пути Джей трещит без умолку, и Люси думает, это он на нервной почве или всегда ведет себя так, когда отправляется делать что-либо совершенно безумное. И она, и Колин в нужных местах хмыкают в знак согласия или возражения, но Люси ясно, что Колин тоже не слушает. Он очень осторожно держит ее за руку, и она что есть силы сжимает его пальцы в ответ. Она чувствует, как его плоть поддается под ее нажимом, и встречает его удивленный взгляд.

По скрипучему снегу они подходят к огромной полынье во льду и разгружают оборудование. Вокруг стоит звонкая тишина, как бывает в последние минуты перед опасным приключением.

Она оглядывается вокруг. Неудивительно, почему у озера сложилась репутация чего-то паранормального. В сине-сером зимнем свете, с полосами тумана, льнущими к поверхности, озеро выглядит совершенно нереальным. Совсем нетрудно представить себе призраков, бесцельно бредущих по берегу, или безумца, который тащит юную девушку навстречу ее смерти. Люси рассматривает сосульки, застывшие на ветках кленов – тяжелые, безвкусные фестоны, подсвеченные солнцем. Смотрит на свое дерево, то, что нависает над скамейками у края озера. Кажется, у нее никогда раньше не было времени изучить его как следует. Но теперь она это делает, и по ее позвоночнику пробегает холод, не имеющий ничего общего с январским ветром, что играет промерзшими прядями ее волос. Ветви пальцами тянутся вверх, к небу, будто надеясь выхватить оттуда еще одного призрака.

Джей громко дует себе в ладони, и она поворачивается к нему, испытывая облегчение, что ее отвлекли.

Люси и сама не знает, чего она ожидала – может, думала, что Колин походит немного вокруг полыньи, как-то подготовит себя для начала – но как бы то ни было, она уж точно не думала, что, как только оборудование будет распаковано, он просто разденется до трусов и прыгнет вперед ногами в ледяную воду.

У нее едва хватает времени на панику: кажется, каждая частица внутри нее судорожно дергается туда, где когда-то билось ее сердце. Его голова исчезает под водой, а потом он выныривает, ругаясь и отплевываясь; руки что есть сил цепляются за страховочный трос, который они прицепили к нему на запястье.

– Холодно! Господи, холодно-то как!

Джей чуть не прыгает у самой кромки льда, не зная, на что решиться:

– Ты все? Хочешь вылезать?

– Нет, нет, нет, нет! – орет Колин. – Просто… Холодно, блин.

Его бьет крупная дрожь.

– Колин! – кричит Люси. У нее распирает грудь от ощущения, будто в пустоту на месте ее сердца хлынул стремительный, горячий, бурлящий поток. Это головокружительное, пьянящее чувство захватывает ее врасплох, оно идет совершенно вразрез с паникой, которую, как говорит ей рассудок, она должна испытывать. – Вылезай, быстро!

Все кончено.

Это безумие.

Я этого не хочу.

Она тянется нему, но Джей чуть не шлепает ее по рукам:

– Люси, спокойно, я все контролирую. Это то, что он хочет делать.

Колин кивает, стуча зубами, а потом опять ныряет в ледяную воду с головой, чтобы волосы тоже были мокрыми.

– Это неправильно, – шепчет Люси. – Джей, это его убьет.

– Не убьет, – отвечает он спокойно. Откуда у него такая уверенность при том, что у Люси внутри все переворачивается?

– Я в порядке. Я в порядке, Я в порядке, – шепчет Колин снова и снова. – Я в порядке.

Кажется, проходит вечность, заполненная плеском воды о лед, прерывистым дыханием Колина и успокоительным бормотанием Джея:

– Ты сможешь; давай, держись, друг, держись. Еще пара минут, и ты сможешь прикоснуться к своей девушке. Ты сможешь это сделать.

Колина сотрясает дрожь, потом у него закатываются глаза, и он неподвижно повисает в воде лицом вниз.

Джей мгновенно переходит к действию: хватает Колина за руку и вытягивает его из воды, на термическое одеяло, разложенное на льду. Проверяет время, а потом просто смотрит на неподвижно лежащего Колина.

– Искусственное дыхание, быстро! – орет она, что есть сил шлепая Джея по плечу. – Почему ты ничего не делаешь?

Она смотрит на свою руку, наливающуюся красным, и, кажется, почти видит кровь, пульсирующую под кожей. Что-то стучит у нее в ушах – сердце.

– Просто дай ему минуту, – говорит Джей так спокойно, что это просто не укладывается у нее в голове. – Мы все проверили. На некоторое время он в порядке.

Полумертвое тело Колина, иссиня-бледное, почти полностью обнаженное, распростерто на термическом одеяле. Он кажется более худым, чем ей помнится. Его колотит дрожь; после того, как Колин откашлялся, избавившись от воды, попавшей в легкие, Джей просто сидит и смотрит, как он дрожит на одеяле.

Джей кажется таким спокойным. Это безумие – явно его стихия, никаких нервов, никаких колебаний.

Как раз, когда она уже на грани того, чтобы заорать от паники прямо в тусклое серое небо, она слышит:

– Люс. Повернись.

Она резко разворачивается на голос Колина, и сердце у нее тает.