Совершая убийство, или Политическая экономия прав животных - [35]

Взгляд Маркса был ограничен шорами Просвещения, поэтому его теории носят определённый отпечаток того времени. Букчин указывает на эти ограничения в различных критических работах и в итоге отвергает идею Маркса о классовом превосходстве как слишком ограниченную и близорукую для понимания современных проблем социальной организации и экологического разрушения. Вместо этого Букчин фокусируется на анализе иерархии и превосходства, рассматривая историю человечества для понимания комплексного взаимодействия между человеческими сообществами и природным миром, в котором они существуют. Изучая прошлое, Букчин показывает, каким образом господство человека над природой развилось из иерархии и господства человека над человеком. В итоге мы видим, что экологические проблемы — это проблемы социальной организации и конкретных видов общественного устройства, а не «естественная» стадия развития человечества. Мы слишком часто придерживаемся логики истории, запечатлённой в «экономической и технической неумолимости, которую мы наложили на настоящее» [139], поэтому не можем критически осмыслить переменчивое будущее. По этой причине Букчин стремится к изучению истории человечества, рассматривая и наши заблуждения, и наши возможности.

Оглядываясь назад, мы видим, что господство человека над природой тесно связано с господством человека над человеком. В этом разделе я рассматриваю социальную экологию Мюррея Букчина в качестве альтернативного теоретического фронта для понимания того, как люди относятся к природе. Я также выясню, как можно использовать теоретическую базу Букчина для рассмотрения отношений людей и животных и каким образом она может предложить нам другой способ понимания превосходства одних над другими.

Перспектива социальной экологии

Несомненно, многим знаком апрельский фестиваль консюмеризма под названием «День Земли», когда люди собираются в парках, слушают музыку, пьют из одноразовых стаканчиков и едят с помощью пластиковых ножей и вилок. На таких мероприятиях обычно можно увидеть стенды, рекламирующие методы уменьшения экологического вреда, например, использование энергосберегающих лампочек, вождение машин с гибридным двигателем или умеренное пользование отоплением. Хотя все эти советы важны, они симптоматичны для природоохранного движения, которое сосредоточено на точечном вмешательстве в эксплуатацию Земли и её обитателей. В духе идеологии корпоративных «зелёных» PR-кампаний предполагается, что мы сами должны перерабатывать мусор и менять мир к лучшему — при условии, что не задаём слишком много вопросов о коммерческих организациях, которые сами первоначально всучивают нам хлам, подлежащий переработке. Хотя намерение людей, стремящихся к реформам, похвально, представление о своего рода эко-френдли «зелёной» коммерции никак не способствует осмыслению и преодолению нашего господства над природой, не может заставить нас задавать неудобные вопросы о самих себе, нашем отношении с экосистемой и другими её обитателями. Напротив, отмечает Букчин, такого рода «экологизм» позволяет нам продолжать грабить, но делать это менее явно [140]. Вместо зарождающегося «экологизма», состоящего из разнообразных мер по уменьшению вреда, оставляющих нетронутой хищническую и разрушительную для природы систему, к которой мы так привыкли, Букчин призывает к полному преобразованию общества, по его выражению, на «экологической основе». Только посвятив себя этому проекту преобразования, мы можем надеяться на решение проблем, которые являются бедствием не только для наших отношений с миром природы, но и для наших отношений друг с другом.

В грандиозном проекте Букчина по преобразованию общества на экологических принципах важно различие между экологией и экологизмом. Там, где экологизм не справляется с пониманием генеалогии наших общественных отношений с природой, экология «представляет более широкое представление о природе, отношениях человечества и среды обитания» [141]. Экология поднимает вопросы, которые заставляют нас задуматься не о фрагментарных решениях, а о том, как мы могли бы преобразовать общество в целом на экологической основе. Экологический анализ требует отказаться от иерархий, которые мы навязываем миру природы. Если размышлять об этих иерархиях, они возникают в основном как побочный продукт нашего собственного антропоцентричного мышления. Таким образом, если мы сможем выйти за пределы иерархии, которую навязываем природному миру, мы увидим взаимосвязанную систему, в которой всё работает согласованно, где каждая частица играет свою роль в поддержании целого.

Идея о том, что мы навязываем свои иерархии природному миру, очень важна, ибо Букчин утверждает, что превосходство человечества над природой напрямую проистекает из превосходства человека над человеком. Это клеймо превосходства, по мнению Букчина, впрочем, не является неизбежным. Оглядываясь на историю человечества, мы можем увидеть, что иерархия — не обязательный этап нашего развития. Напротив, это непосредственный побочный продукт сообществ, которые становились всё больше дифференцированными, развиваясь в направлении деспотии. Если рассматривать иерархию с такой точки зрения, она является более широким понятием, чем класс и даже чем извечный враг анархиста — Государство. Букчин пишет: