Сорвиголова - [3]

— Я боялся… что ты… не… придешь, — хрипло выговорил он.

Улыбка Кейси исчезла, глаза потухли.

— Я не могла не прийти. Я нужна тебе.

Она отвернулась, но Дейр слышал, что она тихонько плачет от горя. Проклятье, зачем он сболтнул ей про свои страхи… но он смертельно устал. Кроме того, Кейси ведь его друг. Она всегда понимала его состояние. Он никогда не скрывал от нее своих чувств. Или… В голове Дейра мелькнула паническая мысль: может быть, на самом деле она никогда не догадывалась, как много для него значит? Разве он признавался ей когда-нибудь в своей любви? Он не мог вспомнить. Ничего, он сделает это после венчания, ведь лучше поздно, чем никогда. Еще раз сглотнув, он с трудом сказал:

— Я очень долго ждал тебя.

Силуэт Кейси начал расплываться у него перед глазами. Дейр заморгал, отчаянно пытаясь вернуть зрению ясность. Ему хотелось все время видеть Кейси перед собой. Когда дымка рассеялась, она снова склонилась над ним. Дейр рассмотрел полные — сердечком — губы и ощутил слабый аромат ее неизменных духов с запахом луговых цветов.

— Но вижу, не напрасно, — торопливо добавил он. — Ты очень красивая. Выглядишь великолепно.

Почувствовав, что сознание опять ускользает, он сосредоточился на губах Кейси, вспоминая их сладостный вкус. Он слишком давно ее не целовал.

— Уже настало время поцеловать невесту? — с надеждой спросил он.

В глазах Кейси отразился испуг. Слова Дейра больно ударили но ней — по самому сердцу. Он вспоминал день их свадьбы. Внезапно ей отчаянно захотелось поцеловать Дейра, чтобы облегчить их общую душевную боль. Нагнувшись, она прижалась своими губами к его, залившись горячими слезами, которые долго загоняла обратно, но теперь была больше не в силах сдержать их.

Губы Кейси отдают именно той сладостью, какая ему запомнилась, подумал Дейр, борясь с волнами слабости, угрожавшими унести его в небытие бесчувствия. Словно умирающий от жажды, он пил нектар губ Кейси и не мог насытиться. Каким блаженством было снова целовать Кейси! Дейр пытался припомнить, почему это блаженство так долго было, ему недоступно. Это случилось по его вине, знал он, но сейчас чувствовал себя слишком уставшим, чтобы размышлять об этом.

Все, что ему сейчас хотелось, — это целовать Кейси, целовать, пока у него достанет силы и дыхания…

В спину, лишив его остатков силы и дыхания, ударила страшная боль. Что за чертовщина? Что происходит? Откуда эта слабость и смертельная усталость? Почему он чувствует себя так, будто его подбросило взрывом и он со всего размаха расшибся о землю?

Боль ударила снова. У Дейра невольно вырвался стон. Кейси поднял голову и взглянула на него. По ее щекам струились слезы.

Дейр удивился и огорчился. Почему она плачет? Кейси никогда не плакала. Он попытался спросить у нее, почему она плачет, но не смог — из-за боли, которая теперь скрутила все тело, мешая ему говорить, дышать и даже думать. Пытаясь справиться с болью, он сжал руку Кейси, не желая расставаться с любимой и стремясь вспомнить… вспомнить…

Память вернулась абсолютно неожиданно, и вместе с ней мука, терзавшая его душу три последних долгих, одиноких и безутешных года.

— Ты так и не пришла тогда, Кейси, не так ли? — прошептал Дейр, закрывая глаза, сдавшись в борьбе за возможность оставаться рядом с ней. — Ты бросила меня возле алтаря.

1

Повернув к себе телефон, Дейр набрал номер компании «Взрывные работы Буна» и откинулся на подушки, прижав трубку к уху.

— Слушаю, шеф, — ответила Морин, менеджер его фирмы.

— Как ты догадалась, что это я? — удивился Дейр.

— Потому что только ты звонишь мне поминутно. Я, конечно, люблю тебя, неугомонная твоя душа, но дай мне немного передохнуть.

Дейр тихо рассмеялся. Морин имела право проявлять недовольство. Последние две недели он непрерывно донимал ее звонками. Но, черт возьми, если он не мог находиться в своем кабинете, он по крайней мере хотел знать, что происходит в его компании. Он управлял ею почти полжизни, с того дня, как стал компаньоном Кейса Буна семнадцать лет назад. Кейс был никудышным бизнесменом и иногда доставлял немало головной боли, но Дейр любил его и скучал по нему.

Отвлекшись от далеких воспоминаний он сказал:

— На этот раз я буду краток, дорогая. Скажи Ларами, чтобы прихватил с собой мой оловянный ящичек, когда в следующий раз приедет с докладом о делах.

— Твой оловянный ящичек? — Голос Морин прозвучал так, словно Дейр в конце концов дошел-таки до ручки. И она вполне могла оказаться права: если бы в его мыслях было побольше ясности, он вспомнил бы о ящичке несколькими днями раньше.

— Да, в нем рычажок, который надо повернуть, чтобы я снова завелся. Ларами поймет, о чем речь.

— Из остального твоего имущества тебе больше ничего не нужно?

— Нет, только убедись, что Ларами не забыл про ящичек.

«Господи, лишь бы с ним ничего не случилось», — подумал Дейр, вешая трубку. Он провел пальцами по волосам. Как бы ему хотелось снова оказаться в Колумбии, вместо того чтобы валяться в этой проклятой больнице. Слава Богу, хоть никто из его людей не пострадал.

Дейр сжал лицо в ладонях, убеждая самого себя, что все закончится хорошо. Разве Кейси не пообещала, что он снова будет ходить? Она стояла рядом и держала его за руку, когда он очнулся и понял, что не может пошевелить ногами. Только ее присутствие и слова утешения не позволили ему тогда впасть в панику. Ему по-прежнему не подчинялся ни единый мускул, но Дейр цеплялся за слова Кейси — альтернатива была слишком ужасной.