Сорвиголова - [2]

Он помог ей подняться, отряхнул от пыли и взял за подбородок.

— Хочешь попробовать еще разок?

Кейси было всего четыре года, но ее вера в Дейра была настолько велика, что придала ей смелости, и она все же прокатилась в тот день на лошади. Ей также вспомнилась гордость, появившаяся на лице Дейра, когда на следующий год она завоевала свой первый приз за искусство верховой езды. Ему было тогда четырнадцать лет, но он был вне себя от радости за свою «принцессу».

Смешно, но у нее совсем не сохранилось столь же ранних воспоминаний, связанных с отцом или матерью-инвалидом. Только с Дейром. Всегда с Дейром.

— Не бойся, Дейр, ты будешь ходить, — наклонившись, нежно прошептала Кейси на ухо Дейру. — Я помогу тебе снова стать самим собой.

Это самое малое, что она может сделать для человека, который на протяжении первых двадцати двух лет ее жизни занимал в ней центральное место, сначала как ее обожаемый «старший брат», затем как прославленный на весь мир компаньон ее отца и, наконец, на несколько коротких недель как чудесный любовник и в скором будущем муж.

Кейси прижала руку Дейра к щеке, глядя на него полными слез глазами. Он должен поправиться. Сорвиголова просто обязан снова ходить, бегать, ездить верхом…

Слегка повернув голову, Кейси прижалась к пальцам Дейра губами и тяжело вздохнула. В конце концов она опустила руку Дейра на постель и уставилась на нее сквозь пелену новых слез. На костяшках появились новые шрамы, внезапно заметила Кейси. Откуда они? И почему она о них ничего не знает?

Потому, что она лишилась права знать, когда приказала Дейру исчезнуть из своей жизни.

Едва касаясь, Кейси провела кончиками пальцев по шрамам и толстым мясистым пальцам Дейра, с замиранием сердца вспоминая, какими они были нежными, когда ласкали ее, открывая ей новые, интимные подробности ее тела, о которых она и не подозревала раньше.

Теперь его рука сжимала ее кисть в сокрушительных тисках, когда огромное тело Дейра пронизывал очередной спазм боли. Дрожащими пальцами Кейси откинула со лба Дейра густые, влажные от пота каштановые волосы и всмотрелась в строгие черты его лица, желая, чтобы их не искажала боль, чтобы Дейр только притворялся спящим, чтобы он открыл свои золотисто-карие глаза и улыбнулся ей.

Вот уже три года она не видела его чуточку ленивой, такой сексуальной и сердечной улыбки. Три долгих года, в течение которых она успокаивала себя, что с Дейром ничего не случится, так как… она больше не любит его.

Однако отказ от любви не помог.

Настало время взглянуть фактам в лицо: Дейр ничем не отличался от ее отца. Ее отец вел убийственную по интенсивности и риску жизнь, пока она не убила его.

Кейси вздрогнула, охваченная ледяной дрожью отчаяния. Подобрав свободной рукой платок, который был надет на ней в часовне, когда прибыл самолет, она накинула его на голову.

Дейр беспокойно дернулся и тихо застонал. Он приходит в себя, поняла Кейси. Господи, не надо, пусть он еще немного побудет в неизвестности, не осознавая, какие боль и неопределенность ждут его впереди. У него еще недостаточно сил, чтобы выдержать свалившееся на его долю тяжелое испытание.

И у нее тоже.

По одному мучительному шажку за другим Дейр преодолевал наслоения боли, грозившей увлечь его в черный провал бездонной глубины, из которого уже не вынырнуть. Сначала его одолевало искушение прекратить борьбу, отступить перед болью, позволить ей перенести себя в мир, где ему больше никогда не будет сопутствовать одиночество. Затем что-то произошло, и он понял, что сдаваться нельзя: кто-то взял его за руку — кто-то, кого он очень-очень долго ждал.

Дейр медленно открыл глаза, и от всей души с облегчением вздохнул.

Рядом была Кейси. Его ожидание закончилось.

Она стояла возле него прекрасным туманным силуэтом. Почувствовав себя безмерно счастливым, Дейр улыбнулся ей, даже испугавшись на краткий миг, что может заплакать от радости. Кейси улыбнулась в ответ своей ослепительной широкой улыбкой, всегда согревавшей ему душу. Ее блестящие рыжие волосы были покрыты чем-то белым. Он напряг зрение. Правильно, Кейси собиралась надеть сегодня фату своей бабушки — сегодня, в день их свадьбы, на церемонию венчания.

Дейр проглотил комок в горле и облизал сухие губы.

— Ты пришла, — прошептал он, думая, что теперь все пойдет как надо. — Ты все-таки пришла, Кейси. Наше венчание состоится. — Затем он нахмурился, поняв, что они не в часовне. Впрочем, это не имело большого значения. Главное, Кейси была рядом.

— Да, я пришла, — нежно сказала она, наклоняясь к нему. Дейр почувствовал, что ее рука дрожит, и увидел, как зеленые глаза Кейси поменяли цвет на золотой. Тело окатило приятным теплом при воспоминании о других случаях, когда ее глаза становились золотыми — когда он впервые поцеловал ее: в день, когда он подарил ей чистокровного арабского жеребенка той же масти, что и цвет ее волос; и в тот полдень, когда она отдалась ему в своем тайном убежище…

Внезапно он вздрогнул, снова ощутив холод и болезненное чувство утраты. Что-то случилось, понял Дейр, только он не мог вспомнить, что именно… Память сохранила лишь чувство утраты и страсть.