Сопровождающие лица - [19]
– А то, привет из самой Чуйской долины…
– Есть у меня чуйка, шо это таки чуйка, – Бяша пошутил, но лицо посерьезнело. – Шо к чему?
– Подгон чистый, без никаких делов.
– Смотри… Шо хочешь?
– Пятьдесят долларесов, чтобы сразу закрыть вопрос.
– Я не знаю, купонов есть сейчас, но не столько.
У Бяши было, тут сомнений быть не могло, но и расставаться с лавешкой он никогда не спешил, возможно, поэтому она у него и водилась.
– Ну, поищу еще. – Цыпа нагнулся собирать пакет.
Бяша среагировал сразу:
– Подожди.
Отодвинул стул и вышел. Вернулся, и минуты не прошло, с кассетником в руках.
– Мафон возьми вот, хороший, «Грюндиг».
– Пижженый?
– А какой?
Цыпа покрутил магнитофон в руках – вроде ничего. Воткнул в розетку – радио играет. Внутри была кассета, запели Николаев с Королевой. Цыпа быстренько выключил и потряс в руках – ничего не трещало, не отваливалось.
– Спиртиком протрешь, как новый зайдет… Так шо, берешь?
Цыпа подумал, что вот, в принципе, и искомый подарок – хороший, как надо.
– Ладно.
– Вот и хорошо.
Бяша отложил чутка из пакета, остальное завернул и положил в кухонный ящик. Вышли в комнату, где Шаде сдала вахту «Дайр Стрейтс».
– Бухнешь?
– Не, устал.
– Смотри, кальян есть, можем заправить.
– Та я шо-то набегался вкрай. Спать пойду. – Цыпа решил, что так будет правильнее, и ушел, типа как и не мирился, по делу заходил.
Под бяшиным подъездом сидел Костя-Карлик и грустно наблюдал за окрестной темнотой. Последний фонарь во дворе долго держался, но на этой неделе и он погас, остались только лампочки над подъездами, которые вешали сами жильцы.
– Костя, Костя, лив ин Чикаго[26], – запел Цыпа и уселся рядом покурить на сон грядущий.
– Ты чего тлезвый? – скартавил Костя, этот дефект он получил в комплекте с гипофизарным нанизмом[27], видимо, его предки нагрешили на целый букет болячек, доставшийся несчастному парню.
– А ты чего?
– Та все поховалися по нычкам, как «Место встлечи изменить нельзя» с полдесятого пошло.
– А, это да.
– Тебя шо-то вообще не видно.
– Та работы много, – пожал плечами Цыпа. – Некогда голову поднять.
– Везунчик ты, лабота есть.
– Шо да, то да.
– Магнитофон купил?
– Да нет, по случаю достался. Его б себе оставить, тем более бобинник наш на ладан дышит, но надо за одно дело отдать. Ладно, Костяра, давай, спать я пошел.
Докурив и отлив в цветочки у своего подъезда, Цыпа поднимался по лестнице и думал о том, что ведь действительно намаялся, вот буквально только что не знал, чем себя занять, а теперь только успевай – и медицина, и облава, и бартерная торговля наркотиками. Так можно и кессонную болезнь поймать. Надо быть впредь поосторожнее с желаниями, а то они сбываются.
Их служба, как известно, и опасна и трудна. И даже во времена гиперинфляции и повсеместной разрухи наша милиция продолжает вершить свой ратный подвиг, охраняя сон и покой горожан. Тому примером – недавнее задержание особо опасного преступника, который приехал к нам, представьте себе, торговать тяжелыми наркотиками, которыми, как известно, буквально устлан путь на городское кладбище.
Агенты под прикрытием с риском для жизни вычислили адрес притона и дали сигнал: можно брать! Опергруппа под чутким и мудрым руководством капитана Орлова Александра Михайловича выехала на операцию, не забыв пригласить специального корреспондента газеты «Житие мое», то есть вашего покорного слугу. В одном из пригородов, название которого позвольте оставить в секрете, мы окружили неприметный дом, где за бронированной дверью окопалась нечисть.
Капитан Орлов лично вышиб двери и с пистолетом наголо ворвался в притон. Опешив, бандиты не успели оказать сопротивление, оказавшись тут же нейтрализоваными. В ходе операции были обнаружены огромные промышленные запасы разнообразнейших наркотиков. «Виновные обязательно понесут наказание», – заявил Орлов Александр Михайлович. Любимый город может спать спокойно, наркотики не пройдут!
Аристарх Катафотов, специально для «Житие мое»
4. Станция «Констанция»
И женщины ждут продолженья беседы, а я жду, пока я проснусь.
Борис Гребенщиков. Генерал Скобелев
Цыпе снился сон, вроде как эхо от предыдущего, масштабного сна, который прервали, но удалось быстро отрубиться снова и зацепиться краешком. Значит, он лежал в больнице, долго лечился после чего-то, и вот наконец пришел момент выписки. Понимая, что это сон, Цыпа шел по длинному коридору, зачем-то заглянул в какой-то закуточек направо и выпустил воду золотым рыбкам в шарообразном аквариуме, это был типа привычный ритуал: убивать рыбок ему было явно не впервой, и факт плохого поступка уже почти не тяготил – надо, так надо.
Продолжив движение по коридору, он скоро попал в приемный покой, где, улыбаясь и сложив руки на груди, его ждала Бэла. Она была в белом халате и накрахмаленной стоячей шапочке медсестры. Цыпа понимал, что он тут давно лежит, и с этой врачихой за время отлежки подружился, как со свойским пацаном.
Бэла положила ему руку на плечо, как старый друг, и, продолжая улыбаться, повела в какой-то кабинет. Там стоял большой аппарат, и какая-то другая медработница сидела у большого монитора.
Мемуарная повесть о любимом доме в поселке на донском берегу, о семье, его населявшей, о родных и близких.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Который день не спеша прощается с хутором, перебираясь на жительство в райцентр, Валя Дадекина: пьет с подружками, поет любимые песни, ожидает, что в городе поживет по-людски.
Зловредные соседские парни без стыда и страха свели со двора стельную корову. Но на этот раз воровство не сошло им с рук…
Миколавна — больная и одинокая старуха. Таким людям с недавних пор собес нанимает помощниц. Для Миколавны это егозливая соседка бабка Дуня…
Рассказы, написанные за последние 18 лет, об архитектурной, околоархитектурной и просто жизни. Иллюстрации были сделаны без отрыва от учебного процесса, то есть на лекциях.