Сопровождающие лица - [18]

– А если в отказ пойдет?

– Этот? Не думаю. Хай посидит. Тех, кто брал у него и навел, мы и так знаем, их нельзя трогать. А завтра, если сдаст этих, из Сак, перепишем на добровольную помощь следствию, понял?

– Так точно.

Троцкий продолжал мяться, не уходил – ждал чего-то еще и косился на Цыпу, стоявшего в максимально независимой позе чуть поотдаль. Орлов же не был настроен на продолжение беседы:

– Все, свободен. Завтра в обед подойдешь к Ашоту, порешаем там.

– Лады.

– Давай. Только сдайте там по всей форме, сам понимаешь, со всех сторон пасут сейчас.

– Понял, сделаем. Давай.

Орлов развернулся и сделал вид, что только заметил корреспондента.

– Сержант Катафотов! – позвал, улыбаясь.

«Надо же, зараза, все помнит».

– А че сержант?

– Ладно, старший сержант.

Цыпа подошел ближе, Орлов понизил голос и приобнял за плечо.

– Значит, со статьей не тяни, надо, чтобы она сразу вышла, понял? И не забудь отразить решающую роль товарища капитана, все дела, героизм там, шоб я был как Жеглов.

Цыпа кивнул – понял, не дурак. Орлов подвел его к багажнику, открыл и, порывшись в вещдоках, выбрал пакет травы поменьше и протянул парню:

– На.

Это было крайне неожиданно, Цыпа на всякий случай завел руки за спину – это что еще за номера?

– Да не ссы, не оформлю, – усмехнулся капитан, закрыл багажник и положил пакет сверху.

– Бери, говорю, пока я добрый.

– Шо, прямо под управой? – Цыпа понизил голос до шепота. – А если кто?

– Кто? Считай, твоя доляшка. Берешь?

Цыпа лихорадочно думал, что делать: смысла Орлову шо-то мутить, кажись, не было – взять с меня нечего, он это знает. Пока статья не вышла, я ему нужен. По всем вариантам выходило, что надо брать, пока дают. По возможности незаметно посмотрел по сторонам и быстро засунул пакет за пазуху курточки. Хозяйский[25] такой пакетик, между прочим.

Цыпа выдохнул и решил, что Орлов не так уж и плох, как для мента, после чего решил намекнуть на продолжение совместной жизнедеятельности:

– А может, сделать расследование журналистское, в Саки мотнуться, покопать?

– Копать, дурила, себе будешь, когда обидится обувная или сигаретная промышленность, понял, к чему я?

– А если аккуратненько?

– Цыпа, ты ебнутый? Лучше пиши о футболе, здоровее будешь.

– Ладно, вам решать.

Орлов еще раз потянулся и зевнул:

– Короче, завтра, как напишешь, позвонишь в горотдел, дежурный будет знать, де я.

– Та телефон отключен, два года не платили, – нехотя сознался Цыпа. – Только с автомата, если рабочий найду.

– Да? – озадачился Орлов. – Это плохо, для связи телефон будет нужен.

Подумал и продолжил:

– Ну, это можно решить, если перевести в неотключаемые, как у семьи сотрудника. Есть человек в управе, можно поговорить, но нужен будет подарок ему.

Цыпа покосился себе за пазуху.

– Не, не такой подарок, нормальный, хороший. Подумаем, короче. Завтра найдешь меня. – Орлов пожал руку и начал втискиваться в машину. – Леня, домой.

3.7

Что характерно, у Бяши горел свет и в начале второго ночи. У него была не то чтобы блатхата, без посторонних, но хозяин любил и умел отдыхать, а соседи благоразумно не жаловались. Когда-то Цыпа был тут частым гостем, они ходили в корешах и любили курнуть по поводу и без.

Еще по дороге Цыпа решил, что надежнее и быстрее всего будет толкнуть пакет именно Бяше. Другое дело, что они с прошлого Нового года не общались: под двенадцать ударов Бяша внаглую повел в спальню телку, которую со своими планами пригласил Цыпа.

Пришлось обижаться, хлопать дверью и уходить навсегда. С тех пор обходили друг друга стороной – Цыпа ждал, что Бяша извинится, а Бяше, видимо, было похрен. Друг, называется. Но у каждой обиды – своя цена, и Цыпа решил, что других рабочих вариантов нет – только зажимать гордость и стучаться в двери, в которые ранее плевал.

Бяша с детских лет ходил кругами вокруг блатных: сначала это были картежники и воры, потом суровые спортсмены, получившие не то за методы, не то за внешность прозвище «утюги», а потом говорили, что он стал с Рыжим работать. В любом случае Бяша и курил травы много, и знал, кому толкнуть, да и сам толкал помаленьку.

Хозяин явно обрадовался нежданному гостю и поспешил слить прибаутку:

– Не пришла ты ночью, не пришла ты днем. Думаешь, мы дрочим? Мы других ебем!

Цыпе было чем ответить:

– Таких друзей – за хуй и в музей.

Бяша не понял подтекста и, радостно улыбаясь, пригласил зайти.

На столе был большой фирменный кальян и шампанское, из больших колонок пела Шаде, а в зале тасовались два чувака и три телки – на этот раз у хозяина был боекомплект. Один из гостей сидел за настоящим компьютером и резался в какую-то новую цветную игру: по полосе препятствий прыгал какой-то маленький викинг. Надо же.

– Будешь че? – Бяша был явно пьян и позитивен.

– Не, я по делу срочному.

– Ладно, идем.

Вышли на кухню, Бяша подпер дверь стулом и зажег свет.

– Есть такой вот подгончик. – Цыпа выложил пакет на стол и развернул его.

– О, шишки, – обрадовался Бяша. – Давно не было. Сам как?

– Я нормально, газету новую открываю, «Житие мое», слышал?

– А, так это газета, а то я видел на столбе, но ни хуя не понял, шо это. – Бяша понюхал шишки и выпрямился с довольным выражением лица. – Ой, хорошие.