Соперница - [18]

Ее голос дрожал, она знала, что не верит в то, что говорит. Самым важным в этот момент был для нее сам Роман. Но он никогда не должен об этом узнать.

— До свидания. — Его пальцы нежно провели по ее щеке. — Ты не поцелуешь меня на прощание?

Света покачала головой. Она повернулась и пошла к окну.

— Я не буду тебя провожать, ты сам найдешь дорогу, — сказала она еле слышно.

— Да, я сам найду дорогу, — повторил он и вдруг осознал двойной смысл ее слов. Теперь он знал, что делать.

Детектив, топтавшийся возле дома, опять сделал пометку в блокноте. Он облегченно вздохнул, когда понял, что Воронин отправляется домой.

Дверь Роману открыла Маша, их пожилая горничная.

— Здесь пахнет грозой, — прошептала она ему доверительно.

Ольга с отцом ожидали его в гостиной. Ольга сидела в кресле, застывшая, как статуя. Валентин Петрович стоял позади, заложив руки за спину.

— Ты снова был у этой женщины, — гневно бросил он ему в лицо.

— Да. — Роман улыбнулся. Он чувствовал себя совершенно спокойным и свободным, как будто с его плеч упала тяжелая ноша. — Да, я был у Светы Мельниковой. Ольга, ты должна согласиться на развод. Наш брак потерял всякий смысл. Мы больше не любим друг друга, и теперь я уже не знаю, любили ли когда-нибудь.

— Развод? — прошипела молодая женщина. Она стала серого цвета. — Никогда!

— О разводе не может быть и речи, — решительным голосом подтвердил ее слова Валентин Петрович.

В конце концов, зять нужен ему на фабрике. Он прекрасно управлял делами, и у Валентина Петровича не было никакого желания искать ему замену. У него на это просто не было сил. Кроме того, его дочь не была готова отпустить Романа. И это было для него главным. Он был в бешенстве.

— Я сделаю все, чтобы в этом городе ни одна приличная фирма не пустила тебя на порог! — прокричал он зятю. — Я тебя просто уничтожу!

— Вы не можете меня удерживать против моей воли! Завтра я соберу свои вещи и перееду отсюда. А вы думайте, кому передать дела, — обратился он к тестю.

— Нет, ты не сможешь меня бросить. Я отдала тебе все свои лучшие годы. Я не позволю тебе жениться на этой дешевке, я всем расскажу, что ты предал меня из-за какой-то девки, никто не подаст тебе руки. — Ольга рассмеялась резким смехом. — Лю-бов-ни-ца… Это все, на что она может рассчитывать. И ты тоже. Это именно то, что подходит для подобной девицы.

— Приди в себя, Ольга! — Роман вытер платком пот со лба. — Давай спокойно обо всем поговорим. Мы же не чужие люди.

— Это ты мне говоришь?! Вот так просто меня оттолкнуть!.. Я тебя ненавижу! — Ее лицо исказилось гримасой. — Я буду тебя мучить, мучить всегда, я отравлю тебе жизнь, и так будет до самой моей смерти.

Ее била дрожь. Валентин Петрович бросился к ней, ласково положил ей трясущиеся руки на плечи, пытаясь успокоить.

Грубо стряхнув его руки, Ольга вскочила с кресла и двинулась прямо на Романа.

— Ловко вы это придумали, просто взять и плюнуть на меня. Но вы от меня так просто не отделаетесь. То, что мне принадлежит, я никому не отдаю. И ты ничего не получишь, я узнавала у адвокатов, даже не рассчитывай! Только через мой труп.

— Почему ты меня так ненавидишь? — спросил Роман сокрушенно.

— Потому что ты меня больше не любишь. Тебя всегда интересовали только мои деньги.

— Ольга, успокойся. — Отец обнял ее, отвел обратно к креслу и заставил сесть. — Какой смысл так волноваться… Это ведь ничего не изменит.

«Во что же она превратилась? Куда девалась та, прежняя Ольга?! — думал Роман. — Что же с нами стряслось? Может быть, тут есть и моя вина?…»

* * *

Роман стоял у окна гостиной, когда услышал страшный крик, а потом — грохот. Звуки раздавались из спальни Ольги.

Не раздумывая, он поспешил наверх, открыл дверь и остановился на пороге комнаты как вкопанный. Его жена лежала на полу, неестественно скорчившись. Рядом с ней лежал опрокинутый электрический обогреватель.

Роман подбежал к жене и склонился над ней:

— Ольга!

Она не шевелилась. Роман осторожно перевернул жену на спину. Ее лицо было мертвенно-бледным. Кожа лица и губы отливали синеватым оттенком. Мгновение он смотрел на нее, а потом бросился к телефону звонить их домашнему врачу.

Врач подошел к телефону и выслушал Романа.

— Это не может потерпеть до завтрашнего утра? — спросил он. — Я заеду к вам до начала приема. А сейчас накапайте ей в воду капель тридцать валерьянки.

— На этот раз что-то серьезное, доктор. Она потеряла сознание. Вы должны приехать.

Доктор вздохнул:

— Ну, если вы так считаете…

Уж он-то знал свою пациентку и прекрасно понимал, какова природа таких обмороков. Как капризный ребенок, она думала, что своими истериками легче сможет добиться того, чего хочет.

Но когда он спустя двадцать минут стоял около ее кровати, скепсис поубавился. Ольга по-прежнему была без сознания, пульс был слабым и едва прощупывался.

— Как это случилось? — спросил он коротко, не прекращая осматривать больную. Сердечный ритм тоже был ненормальным. Он быстро достал шприц для инъекции, продолжая вопросительно глядеть на Романа.

Но тот только в недоумении пожал плечами:

— Я тоже ничего не знаю. Когда я вошел, она лежала здесь, на полу…

— А обогреватель? — спросил он. — Что с ним?