Соломон, колдун, охранник Свинухов, молоко, баба Лена и др. - [41]

Значок Ким Ир Сена

Кореец Ли учился с нами на первом курсе университета и носил значок Ким Ир Сена на левом лацкане темно-синего пиджака, возле сердца. Он говорил с очень комичным акцентом, и когда находил новое слово, не встречающееся в словаре, громко произносил его вслух, чтобы ему объяснили, но это чаще всего приводило к конфузу, и приходилось растолковывать в узкой компании в общежитии.

В первом семестре Ли принес в аудиторию журнал «Северная Корея», где в рост стояли высотные гранитные статуи вождей, а мы уже хлебнули свободы и поэтому тыкали в глянцевые сверкающие страницы жирными пальцами и ржали – громко и радостно. Ли, как ни странно, не возражал, но значок с пиджака не снимал, и это со стороны выглядело мужественно.

Потом наступила сессия и много исторических событий, съезд показывали по телевизору, выступала Демократическая платформа и хотелось на все смотреть вытаращенными глазами. Каждую вновь открытую идею мы переносили на Ли, и в конце концов перед летом он сдался и стал носить значок Ким Ир Сена на внутренней стороне лацкана пиджака.

В июне Ли уехал в Пхеньян, и больше мы его не видели. Кто говорил, что его не выпустили обратно на учебу, а кто-то встречал его на Измайловском рынке торгующим французской косметикой у тифлиского грузина Дато.

Лихорадка Эбола

Даже цивилизованные европейцы из Организации Объединенных Наций для лихорадки Эбола написали очень простую инструкцию: селение окружить и всех расстрелять. Это происходит, так что ни одного из вирусоносителей не удалось доставить к врачам для выявления бактерии. А если нет бактерии, то вакцины никак не получишь. Тела быстро разлагаются, и никакой медицины – только старый добрый автомат Калашникова или М-16.

Вот и сидят посольские миссии в разных столицах Африки по каменным неприступным бетонным норам и дрожат, как бы их не заразила лихорадка Эбола.

Только изредка поглядывают наружу сквозь блестящие стекла и москитные сетки.

Неизвестная муха

Виталий Алексеевич Полунцев был послан Родиной служить в Центрально-Африканскую Республику, а это бесперспективная командировка для советского мидовца, даже если ты зеленый выпускник МГИМО и едешь в ранге посла.

ЦАР – самая бедная страна в мире. Здесь даже зэки ночуют дома, чтобы поесть, и возвращаются утром в камеры, для ежедневной поверки.

Поэтому смотреть абсолютно не на что, а природа – что в ней найдешь: тропический ливень и пятидесятиградусная жара. Но переводчик Ватара говорил, что мир джунглей до сих пор ждет новых Ливингстонов для описания открытий.

В кондиционированной консервной банке из десяти комнат на двух этажах можно прожить год, продержаться два, вытянуть пять, но десять лет уже многовато, и Виталий, несмотря на энергичные предупреждения из центра, решил выбраться наружу и поехал в уазике на открытие начальной школы в селение Тгомбого, которое находилось на расстоянии десяти километров.

По столице машина продвигалась легко, а когда вышла за окраину, через сто метров в переднее стекло ударилась полуметровая муха породы, неизвестной как Виталию Алексеевичу, так и переводчику Ватаре с научными энциклопедиями.

И если Ватара такую встречу пережил легко, так как привык к неведомому, то Виталий со страху чуть не задохнулся и потребовал развернуть автомобиль обратно, и остались школьники без присутствия знатного гостя.

Бразильский карнавал

Меня всегда интересовало, почему все мировые кадры бразильского карнавала показывают с одного ракурса. Идут увешанные цветами толпы в перьях вдоль длиннющей трибуны, на которой расположились зрители. И только попав в Рио-де-Жанейро, я нашел разгадку.

С другой стороны снимать стыдно – тянется ряд жалких глинобитных лачуг, втиснутых в землю знойным южноамериканским воздухом.

Хотя скажу честно: возможно, мое мнение ошибочно, так как на карнавал я не успел, а приехал через месяц после окончания. Походил с грустью в толпе по грязным улочкам, но тут предложили сделать карнавал и для меня, и я согласился.

Влажным утром еще с десятком таких же горемык меня отвели в ржавый продуваемый ангар, похожий на заброшенный склад, и перед нами под зажигательную музыку промаршировали школы самбо и всякие полуголые бразильские девушки.

Мы глазели полчаса, а потом скинулись по две штуки баксов и разъехались по своим странам – в Россию, на Украину, в Арабские Эмираты и в Сингапур.

Но я люблю вспоминать Бразилию. Где еще бедные, но гордые люди работают в сутки по два часа, а все остальное время играют в футбол, волейбол, купаются и танцуют под звуки барабанов и бубнов?..

Парагвай

Приехав в Парагвай, я скотчем привязал к груди заграничный паспорт, чтобы его не потерять. Терпел даже то, что привязанный документ мешал ходить в душ и в ванну, – соображения безопасности брали верх.

В Парагвае нет российского посольства, и вообще нет никакого посольства, кроме французского, и поэтому если тебя ограбят или ты утратишь удостоверения личности, то задержишься в этом жестоком захолустье на много-много месяцев или лет. А смотреть здесь не на что, кроме единственной на всю страну ГЭС, которая продает электроэнергию в Бразилию и Аргентину.