Соло для оркестра - [181]

Примечание: (Спустя два часа.) Пришло письмо от Марии! Как я обрадовался! Сперва десять раз кряду пробежал страничку глазами и только потом начал понимать, что пишет Мария. Она здорова, дома все в порядке! Гора с плеч! Оглядевшись вокруг, я заметил, что и Якуб неподалеку от меня читает письмо. И сразу пахнуло холодом: письмо и конверт точно такие же, как мои. Я прошел за его спиной и успел прочесть полфразы: «…только тогда я буду счастлива!» Мария написала Якубу! Я узнал ее почерк, даже цвет пасты в ее шариковой ручке! Якуб мне улыбнулся и протянул письмо: «Хочешь прочесть?» Но я отрицательно покачал головой. Снова во мне копится злоба, и я тщетно с ней борюсь.

* * *

4 апреля 1981 года.

Не мог уснуть. Четыре часа утра. Сразу же после восхода солнца наша группа направляется к лагерю № 1, ее цель — основать 4-й лагерь. Якуб спит рядом. Как бы мне хотелось прочесть письмо, которое он получил от Марии! Что она ему написала?

Во время краткой ночной полудремы мне приснилось, что мы уже взяли Макалу. Добрались до вершины и сразу же стали другими. Более того, все люди на свете изменились: ведь это новая победа человека над природой! Во сне мы были на вершине Макалу вместе с Якубом. Мы пережили мгновения бесконечной радости, которую давало ощущение победы, взаимного доверия, дружбы. Все, что мы в течение долгих месяцев приносили в жертву этой минуте, оказалось не напрасным. В цепь человеческих достижений мы добавили еще одно звено. Я собственноручно приковал там это «звено» к скале, и Якуб мне помогал. Почти весь мир лежал у наших ног. А под нами, под теплыми туманами, дремали Гималаи. Только наш сказочный конь Макалу, как библейский бог, возносился над землями и водами. И мы были на его хребте. Мы оседлали этого коня, на миг укротили его! Но, увы, окончательно проснувшись, я понял, что за время сна мы не поднялись и на вершок. И вообще, будет ли от этого какой-нибудь толк? К чему это? Черт бы побрал все горы и вершины и альпинизм! Если мне посчастливится отсюда выбраться, никогда больше не возьму в руки крючья, веревку или кирку! Плевал я на все это, буду жить дома, за печкой, заботиться о жене и растить детей. Какой парадокс! Через час мы снова будем карабкаться вверх. Я бы мог заболеть, но врач поймет, что я симулирую. Люблю — и потому симулирую. Ревную — и потому ненавижу. Тьфу, я сам себе становлюсь противен! Но ничего не могу с собой поделать…

* * *

Записываю: Из лагеря № 2 мы сегодня видели самого Магистра или Царя, вершину всех вершин мира — Джомолунгму; рядом с ней — Лхоцзе, а прямо перед собой — Макалу. Ко мне вернулись желание, сила, воля, отвага идти выше!

* * *

Мы основали лагерь № 4 на высоте 7350 м. Когда мы с Якубом начали спуск к лагерю № 3, погода неожиданно испортилась. Над Макалу пронесся ураган. Мороз, снег и сильный ветер так лютовали, что мы не видели дальше, чем на несколько шагов, и ничего не слышали, даже когда кричали, подойдя друг к другу вплотную. И тогда я, как трус, крикнул Якубу в лицо: «Я тебя убью!» Шум вокруг был такой, что Якуб ничего не расслышал и показал мне знаками, что не понимает. «Я убью тебя!» — орал я снова и снова. Якуб улыбнулся. Я неистовствовал. Меня бесило все: и Якуб, и ураган, и Макалу. Не прошло и получаса, как шагавший впереди Якуб, поскользнувшись, упал примерно в пятнадцати метрах от меня. Секунду он лежал неподвижно. От страха, что с ним что-нибудь случилось, у меня заныло сердце. Я осторожно спустился. Помог встать и привязался к нему веревкой. Нет, я бы ни за что, ни за что не причинил ему зла! Когда мы снова, потихоньку, с предосторожностями, начали спускаться, я заметил, что он припадает на правую ногу. Мы пошли еще медленнее. Но все-таки двигались вперед. В полумраке мы чуть не наткнулись на палатку 3-го лагеря. Там нас ждал Лойзо с горячим чаем. Якуб напился чаю, сказал: «Спасибо!» — и заснул. Камень свалился с моих плеч, на сердце удивительно полегчало. Словно меня подменили. Словно я заново родился…

* * *

Мария дочитала записки мужа, но не успела подумать о прочитанном, как зазвонил телефон. Это был руководитель гималайской экспедиции Мариан Сланый.

— Прочла записки Яна?

— Да, — ответила Мария и долго молчала.

— Ты еще там? — снова услышала она голос Мариана.

— Я здесь, — ответила Мария. — Что было потом?

— Между третьим и вторым лагерем всех троих засыпала лавина. Мы никого не нашли.

Мария расплакалась.

— Не плачь, Мария, пожалуйста, не плачь, — уговаривал ее голос в трубке.

— Извини, — сказала Мария, — не могу иначе…

— Пойдешь за меня замуж? — горячо прошептал Мариан Сланый. — Я люблю тебя.

Мария немного помолчала, потом произнесла:

— Да.

* * *

Важное примечание: Все лица и события, изображенные в этом рассказе, вымышлены, и их сходство с кем и с чем бы то ни было может быть лишь случайным.

Перевод со словацкого В. Каменской.