Солнце перед ненастьем - [20]

— Хасан дело говорит, — заметила Нина.

— Ох, до чего вы мне оба надоели с вашими разговорами! — со злостью сказал Залим. — Трусы вы, настоящие зайцы! — Он выскочил из комнаты и изо всех сил хлопнул дверью.

Нина с Хасаном остались одни.

— Что это он взбесился? — удивленно спросила девочка.

— Кто его знает! Не по его вышло, вот и злится. Я, пожалуй, пойду, — мне еще картошку копать.

— И я с тобой.

Ребята заглянули в сарай, попрощались с дедушкой Мазаном и ушли.

…Залим бродил по дому туча тучей. Ничего не хотелось делать. Очень обидно было, что товарищи не оценили его идеи. И вообще почему это оба — и Хасан и Нина — никогда с ним не соглашаются? Они-то между собой всегда согласны: что ни предложит Нина — Хасан тут же поддержит, скажет что-нибудь Хасан — Нина чуть не до потолка прыгает от радости. А его, Залима, не слушают. Верно, сговорились. Ну да ладно, он и без них обойдется. Ребят в школе много, найдет, с кем дружить.

Началась передача по телевизору. Залим до позднего вечера проторчал возле экрана. Только утром, придя в школу, он вспомнил, что не сделал упражнения по русскому языку. До начала занятий оставалось двадцать минут. Залим вбежал в класс — там никого не было. Повернулся, чтобы выйти, и в дверях столкнулся с Ниной.

— Хасана не видала? — спросил он девочку.

— Он во дворе, читает.

Залим побежал во двор.

— Хасан, ты упражнение по русскому сделал?

— Да, а что?

— А ну покажи.

Хасан расстегнул ремешок, которым обычно стягивал книги, и протянул Залиму тетрадь. В этот момент в дверях школы показалась Нина.

— Хасан, не давай ему списывать! — крикнула она.

— Не твое дело! — огрызнулся Залим.

Он выхватил из рук Хасана тетрадь, раскрыл ее, положил на скамейку и принялся переписывать упражнение.

— Нет, мое это дело! Мое! — бушевала Нина. — Ты совсем разленился! До звонка еще целых восемнадцать минут, — чем списывать с чужой тетради, сделал бы сам! Хасан вчера пол-огорода картошки выкопал и то ни у кого не сдувал, а ты…

— Еще раз говорю: не лезь не в свое дело, не суй ложку в чужую кашу.

— А вот буду лезть! Перестань обманывать! Надоело!

— Послушай, что ты ко мне пристала? Как хочу, так и поступаю. Тебя не касается.

— Нет, касается!

Залим перестал обращать внимание на Нину и уткнулся в тетрадь.

— Готово! — объявил он минут через пять, щелкая замком портфеля. — Можешь забирать свою тетрадку, — небрежно бросил он Хасану.

— А все-таки это нечестно! — стояла на своем Нина.

— Да пусть его, если уж сам не может сообразить, — усмехнулся Хасан.

— Не смеши народ! — вспыхнув от досады, крикнул Залим девочке. — Очень мне нужна твоя честность, если я из-за нее схвачу двойку!

Повернулся и ушел. А раскрытая тетрадь Хасана так и осталась на скамейке. Хасан молча подобрал ее.

Через минуту прозвенел звонок. Классы наполнились веселой разноголосицей. Во второй средней школе селенья Шоджаны начался учебный день.

— Залим Машуков! — вызвала учительница русского языка Зоя Павловна.

— Здесь я.

— Я вижу, что ты здесь. Бери тетрадь с домашним заданием и иди к доске.

Залим нехотя поднялся, но из-за парты не вышел и стоял, водя указательным пальцем по крышке. Потом, прищурившись, дерзко поглядел на обернувшихся к нему ребят. И тут он встретил пристальный взгляд Нины. Откровенное презрение, которое он прочел в этих ясных глазах, смутило его. Залиму вдруг стало не по себе. Он почувствовал, что, если сейчас подаст учительнице тетрадь со списанной работой, он потеряет что-то очень дорогое. Это будет такая потеря, по сравнению с которой двойка за невыполненное задание — сущий пустяк. Нет, не может он выйти к доске!

— В чем дело, Машуков? Где твоя тетрадь?

— Я забыл ее дома… — чуть слышно проговорил Залим.

— А задание ты выполнил?

— Нет…

— Ну что ж, садись. Два.

Нина облегченно вздохнула. Все-таки есть у Залима совесть! Хасан переживал за приятеля, хотел даже встать и сказать, что они вместе делали уроки, что тетрадь здесь, в классе, да Нина не позволила.

Ребята, сидевшие позади Залима, ничего не могли понять: они видели, что на его парте лежит открытая тетрадь и в ней — сделанное упражнение. Что-то темнит этот Залим!

На перемене Залим стоял один в конце коридора, уныло глядя в окно. Вдруг кто-то тронул его за плечо. Обернулся — Нина.

— Молодец! — тихо сказала она. — Знаешь, я тебя уважаю! А двойку можно исправить…

— Что это ты меня утешаешь? — не глядя на нее, проворчал Залим. — Маленький я, что ли?

— А я и не думаю утешать. Просто хотела сказать, что ты молодец.

Залим ничего не ответил. Нина тоже немного помолчала, потом предложила:

— Слушай, может, оставим наконец наши споры и будем дружить втроем — ты, Хасан и я?

Школьный день кончился. Залим, Нина и Хасан вышли из школы вместе. Разговор не клеился, всем было не по себе. Залим упорно глядел в землю. И только на перекрестке, когда прощались, с трудом выдавил из себя:

— Правда, ребята, будем дружить… Все трое…

— По-честному? — строго спросила Нина.

Залим, чуть улыбнувшись, серьезно ответил:

— По-честному, — и, бросив на землю портфель, протянул Хасану и Нине руки.

НЕНУЖНОЕ ГЕРОЙСТВО

Утром жителей селения разбудил шум реки. Шоджана, обмелевшая за лето, теперь бурлила, гремела камнями, вода в ней прибыла и заполнила все русло. Так всегда бывало, когда в горах проливались сильные дожди.