Солнце и сталь - [15]

В степи, у подножия плоскогорья раскинулся лагерь войска иаджудж.

Несмотря на расстояние, ветер доносил зловоние, которое издавали трупы людей, лошадей, слонов и верблюдов, усеявшие все подножие. Лагерь иаджудж так же смердел, как могут смердеть только сбитые на небольшом клочке земли десятки тысяч человек, большинство из которых не мылись ни разу в жизни.

Ржали лошади, ревели верблюды, блеял мелкий скот, иаджуджи, сверху казавшиеся совсем крошечными, перекрикивались друг с другом на похожем на шакалий лай наречии. Они были маленькие, тощие, уродливые, одни в грязно-белых бесформенных одеждах, другие полуголые, но вооруженные до зубов. Они пили, делили добычу, дрались между собой.

С ужасом Конрад увидел, что иаджуджи жарят на костре человеческие руки и ноги. Завидев васканцев, стервятники Пустоши принялись угрожающе вопить, угрожать оружием и показывать оскорбительные жесты, но никто из них не пробовал по-настоящему броситься в бой.

- Они людоеды... - Конрад был потрясен. - Они едят людей просто так.

Голод иаджудж не грозил, вокруг щипали чахлую траву козы и овцы.

Иаджуджей было немыслимо много. Конрад и представить не мог, что кто-то в мире способен собрать такую армию, а тем более ей управлять.

- Сколько же их? - спросил он.

-Точно сказать невозможно. - ответил Этхем. - Около двухсот тысяч.

Подавленный этим зрелищем, Конрад отъехал от обрыва.

- Почему они собрались здесь в таком количестве? Ведь такое воинство невозможно долго кормить, через несколько дней они выпью эти небольшие реки внизу и их начнет мучить жажда.

- Иаджудж действуют не так, как мы привыкли. Не как люди. Они не считаются с потерями, им наплевать на снабжение и судьбу своих раненых. Если у них кончится вода, они будут пить кровь пленных. Но они не собираются оставаться здесь долго. Через день или два вся эта орда полезет на стены Львиного Сердца. Они пьют перед боем какое-то зелье, много сильнее любого известного нашим ученым. Они пьяны, они безумны, их дух распален проповедями Нэтока. Они просто бросаются вперед и если нужно, лезут вверх по трупам своих товарищей. Иаджудж всегда были жестоки и отчаянно храбры, но Нэток превратил их в одержимых, в воющих демонов.

Конрад взглянул в глаза Этхему.

- Скажи мне, Этхем. Мы собираемся, в самом деле, отстоять Львиное Сердце, или просто будет сражаться до последнего, пока крепость не падет, и это должно задержать иаджудж, пока на Севере не соберут новую армию?

- На Севере нельзя собрать армию. Ты ведь только что оттуда, мы сняли даже дорожную стражу, призываем мальчишек и стариков. Принц Батахир сейчас в провинциях на северо-востоке, взывает к верноподданическим чувствам степных вождей и сатрапов в дальних городах.

- Полсотни васканских рыцарей, несомненно, переломят ход войны в вашу сторону!

Конрад едва удержался от того, что бы плюнуть с досады.

В мрачном расположении духа васканцы ступили в Львиное Сердце.

Их больше не восхищали размеры и роскошное убранство крепости. Она должна будет стать их общей могилой. Внизу под плато собралось самое большое войско в исторические времена. Даже легенды не говорили об армиях больше, чем в сто тысяч человек.

Можно ли назвать иаджудж людьми? Судя по тому, что Конрад видел в их лагере, они имели больше общего с тварями Хаоса.

Из Львиного Сердца одни люди бежали, а другие стремились под защиту его исполинских стен. Ворота были открыты, стража с трудом успевала впускать и выпускать вереницы народа, проводя самый простой досмотр. Хоть иаджудж и слыли одержимыми, кровожадными безумцами, они все равно могли использовать шпионов. Неподалеку от ворот стояла виселица, на которой покачивались полдюжины тел. Конрад не был так уж уверен, что стража не вздернула первых же подозрительных.

Знатные и богатые люди размещались в роскошных дворцах, среди тенистых садов, благоухающих кустов и весело журчащих фонтанов. Бедные укладывались на голом камне, в подворотнях, в конюшнях, в хлевах, под открытым небом.

Васканцам выделили казармы.

Уже в глубокой темноте, падая от усталости, они располагались на ночлег, переговариваясь между собой севшими, хриплыми голосами. Дух их был, как будто подавлен.

Утром, когда Конрад только закончил бриться, (с водой в осажденном городе пока все было нормально), к нему прибыл королевский вестник. Он быстро отвесил поклон, и на ломаном васканском пригласил Конрада, рыцаря де Фера на военный совет, который должен был состояться в полдень, во дворце божественного Хайдара.

Конрад проделал все свои обычные утренние упражнения с мечом и прежде чем отправиться предстать перед божественным владыкой Сияющего Ирама собрал офицеров.

Их было семеро, семь бывалых рыцарей, каждый из которых был старше Конрада годами и опытнее его в военных делах. Некоторые из них считали Даннайца выскочкой, который получил столь высокое назначение лишь по протекции Арэлия, недалеким силачом, амбициозным чемпионом турниров, недостаточно долго служившим Ордену.

Умелое командование Конрада во время похода и его жесткий характер заставили такие голоса сделаться тише. Молодой священник Маттео тоже был здесь. Конрад обвел глазами обветренные, исхудавшие в походе лица офицеров.