Солёный заяц - [18]

— Простите, я, право, не хотел лишать вас оружия, — поклонившись опешившему донельзя немцу, сказал я вежливо. Немец чуть не бросился на меня с кулаками, но его придержали друзья-пираты.

— Браво, малыш... — шепнул мне старпом. Он не рискнул выказывать свое расположение явно, но все же сделал ставку на меня, поставив целую сотню.

А капитан выглядел не слишком довольным — должно быть, бой был чересчур коротким и он не успел насладиться зрелищем.

— Кто хочет испытать свои силы сейчас? — спросил капитан, оглядывая сбившихся в живописную кучку пиратов.

Они зашептались, потом чуть ли не силой выпихнули... Мустафу! Я безмерно удивился. Или надо мной вновь решили подшутить? Но когда Мустафа вынул из ножен самый настоящий турецкий ятаган, я понял — шутки закончились. Ятаган я видел книге, где рассказывалось о зверствах турецких мамелюков. Этот кривой меч заполнил мою душу ужасом и трепетом. Я даже попятился немного, не сводя с него глаз. Он же нашинкует меня, словно кочан капусты на своем разделочном столе!

— Джентельмены! Бой за серебрянную серьгу! Делайте ваши ставки! — капитан прокричал снова, ударил тростью о доски палубы, скривил презрительно нос и отошел в сторону.

Маленькие глазки Мустафы внимательно изучали меня. Выражение в них было непонятно — смесь хитрости, добродушия и холодной решительности.

Вот он шагнул вперед, коротко размахнулся, сделал мечом круг над головой и со свистом опустил его на мою бедную голову. Я присел, оттолкнулся ногой и ушел вправо. Отбить шпагой меч было совершенно невозможно, с такой мощью он летал в воздухе.

Мне показалось, или это действительно так? Один из ударов я никак не успевал избежать. Он должен был рассечь мне плечо, настолько точно летело острое лезвие. Но за долю секунды оно притормозило и повисло в воздухе. Коснувшись моей рубахи, меч плавно повернулся и лег на плечо плашмя. Этот удар тоже был чувствительным, но все же я остался цел. Полноватое лицо Мустафы было непроницаемо.

Я пробовал уколоть его, но шпага постоянно сталкивалась с ятаганом, словно Мустафа читал мои мысли. Защита была непробиваемой.

Мы по очереди перебрасывались ударами. Теперь я был твердо убежден — если я не успевал уклониться, Мустафа придерживал меч или отводил немного в сторону. Я ничего не понимал. Может, он просто играет со мной на потеху публике, словно кот с мышонком?

Когда страсти накалились до предела и крики зрителей заполнили всю палубу, от бака до юта, наступил финал.

Я провел несложный прием, доступный даже новичку. Я был уверен, что он также не достигнет цели, как все предыдущие.

Но произошло иначе.

Когда я сделал выпад, Мустафа чуть присел, повернулся боком и буквально подставил правую руку под удар. Острие шпаги плавно вошло в толстое предплечье. Он выронил ятаган себе под ноги и зашипел от боли. Я быстро выдернул шпагу, но поздно — дело было сделано. Показалась кровь.

Зрители разделились на два лагеря. Вокруг разочарованно завыли поставившие на Мустафу и радостно закричали поверившие в меня.

На капитана было страшно смотреть. Наверняка он раскусил маневр Мустафы и понял, что тот просто поддался. Но заявить об этом вслух не мог, иначе команда перестреляет друг друга. У него оставалась лишь надежда на последний бой.

Я всей кожей чувствовал, как от него исходит ненависть. Не пойму только, почему он так на меня взъелся?

Я поводил взглядом по толпе пиратов, пытаясь угадать, с кем предстоит сразиться сейчас. И, признаться честно, совсем не удивился, когда капитан де Жю сам вышел на поединок.

Глаза капитана горели яростью. Если б он мог, то испепелил бы меня этим взглядом.

Вокруг притихли. Все поняли, что капитан готов заколоть эту настырную мелкую букашку, то есть меня.

Он вынул шпагу. Моя уже была давно наготове. Мы встали в боевую позицию.

И тут...

Глава четырнадцатая Неизвестный корабль

Высоко-высоко сверху, из-под самого неба, послышался приглушенный крик. Это смотрящий с марсовой площадки извещал о показавшемся на горизонте неизвестном корабле. Пираты сразу оживились — приближалась добыча. А если противник окажется сильней, то придется удирать на всех парусах.

В любом случае, наш поединок откладывался на неопределенный срок.

Капитан де Жю процедил сквозь зубы:

— Можешь радоваться, ты еще немного поживешь. Но мы продолжим при первом же удобном случае. И поскольку ты мне порядком надоел, я не буду церемониться. И уж точно не последую глупому примеру благородства, как наш Мустафа.

И уже для всех, громко:

— Приготовиться! Все по местам! Боцман, ставить паруса!

Пираты засуетились, забегали. Все уже знали, что и кому надлежит делать — то ли занимать позицию у пушек; то ли у борта, держа наизготовку абордажные крючья; то ли на вантах, чтобы при необходимости совершить маневр.

Капитан и старпом отправились на ют, на капитанский мостик. Я поплелся за ними. Капитан де Жю принялся разглядывать океан в подзорную трубу. Было еще слишком далеко, чтобы разглядеть принадлежность корабля и его мощность.

— Через четверть часа мы сможем его не только рассмотреть, но и пощекотать нервы парой выстрелов. — сказал довольно капитан.

«Стелла» мчалась на всех парусах.