Солдаты без оружия - [49]
Сафронов добродушно, похлопал друга по плечу, но от насмешливых слов воздержался.
— Ты знаешь, какими умными у меня санитары оказались? Они мне так свое состояние описали, все наши недостатки, просто удивительно. И еще знаешь что — они быстрее нас с тобой пришли в себя.
Штукин снисходительно улыбнулся:
— Им проще. Они меньше затратили нервной энергии.
Сафронов не стал спорить. То новое в своих подчиненных, что он открыл для себя, было настолько бесспорным и отрадным, что оно не нуждалось ни в доказательствах, ни в одобрении.
Они шагали в ногу, вслушиваясь в тишину леса, в вечерние шорохи листьев, в отдаленные голоса людей, физически ощущая, как в них входит успокоение, восстанавливая утраченные силы. Даже говорить не хотелось. Даже вспоминать о прошедших тяжелых днях операции не хотелось.
Послышалась песня. Показалось, что поют где-то в стороне, среди дальних берез, а не у палаток. Подумав, Сафронов догадался: эхо улавливается раньше самой песни.
— Это Виктория, — произнес Штукин. — Наша старшая операционная.
«У меня тоже есть свой певец», — хотел сказать Сафронов, но его опередил сам Лепик.
Именно его голос откликнулся на песню, как бы вызывая первый на невинную схватку:
И в ответ отозвалось сразу несколько сочных голосов:
— Это мои, — с гордостью произнес Сафронов.
И для себя заключил: «Оставлю Лепика. Он приноровился к делу, притрется, приловчится».
XXIX
Пришла почта. Все остальные события отошли на второй план. Весь медсанбат углубился в чтение. Люди остались наедине с письмами. Короткое время стояла непривычная тишина. Было слышно, как в госпитальном взводе стонут раненые да у штаба урчит дежурная полуторка. Сам шофер тоже читал, пристроившись на подножке.
А потом начались разговоры. Обмен впечатлениями. Сафронов шел мимо палаток, и со всех сторон слышался оживленный говор.
— Ой, девчонки! Сестренка замуж выходит… Так она ж младше меня.
— Бабы-то в колхозе урожай собирать готовятся… На коровах пахали.
Сафронова догнал Галкин. Улыбка во всю физиономию.
— Товарищ гвардии… Внучонок народился.
— Поздравляю.
— Все не было, не было, а тута… Видать, к победе.
Сам Сафронов тоже спешил к Штукину поделиться своими новостями.
— А он вон там, с березками обнимается, — хихикнула пухлая сестричка, которую все в батальоне называли Пончиком.
Штукин действительно стоял неподалеку от хирургической палатки, обхватив молодую березу и держа в руке исписанный лист бумаги.
— Что, все еще эфир действует? — в шутку спросил Сафронов.
Штукин как-то обалдело посмотрел на него поверх очков и не ответил.
— Что-нибудь случилось?
— Представь себе, она ждет! — прошептал Штукин.
— О, черт бы тебя побрал! — выругался Сафронов. — Я думал, несчастье какое…
— Есть и несчастье. Вон у Виктории брата убили.
Это сообщение разом испортило настроение. Еще одно открытие сделал он для себя: «Радость не для всех одинакова. Даже долгожданные письма иногда приносят огорчения».
И в его взводе, оказалось, не все улыбались. Лепик не получил писем.
— У меня, стал быть, под немцами были. А куда кого — неведомо.
И все-таки весь этот день общее настроение в медсанбате было приподнятое. Его поддерживал и укреплял замполит. После обеда он собрал всех свободных от службы и рассказал о положении на фронтах. И показал свою карту. Все удивленно смотрели на нее, будто не веря глазам своим.
— Вот это темпы!
— А Кружково освободили? — опрашивал шофер Петро. — Это моя деревня.
— Видишь же…
— Ну а Кружково-то?
И даже неприятный разговор с корпусным врачом не испортил настроения Сафронову. Он так и ожидал, что корпусной не поддержит его предложения относительно легкораненых. «Лишние заботы. Мы не пехота. У нас скорости не те…» Начальство не любит лишних беспокойств.
— Еще не все, кхе-кхе, потеряно, — ободрил его замполит.
— Товарищ гвардии… — у самой палатки окликнул его улыбающийся Галкин.
— Знаю, знаю. Поздравляю с внуком.
— Да нет. Там это… наш Супрун творение создал. Складно получилось.
Пришлось пройти на полянку, где, к удивлению Сафронова, сидел весь взвод: и сестры, и Кубышкин, и санитары. У всех веселая гордость в глазах. Супрун несколько смущен, но взгляда не отводит. Видно, «творения» создавал не впервые.
— Если можно, повтори, — попросил Сафронов.
— Да тут с точки зрения окончания… Концовка еще не сложилась.
— Послушаем.
Супрун достал из распухшего кармана гимнастерки аккуратно свернутый лист, развернул его, но подглядывать не стал, а прикрыл глаза и немного нараспев, однотонно начал читать:
— Березовая, стал быть… — не удержался Лепик.
На него прицыкнули. Супрун, выждав паузу, повторил:
Повесть Владимира Яковлевича Дягилева «Доктор Голубев» посвящена людям благородной профессии — советским медикам.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Предлагаемый вниманию читателей сборник состоит из воспоминаний старых, заслуженных чекистов, рассказывающих о своей работе в органах государственной безопасности, а также из документальных повестей и рассказов ленинградских писателей.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Весенний снег» (1969) — первая книга тетралогии «Море изобилия», главного литературного труда Юкио Мисимы (1925–1970), классика японской литературы XX века.Основу сюжета тетралогии Юкио Мисимы «Море изобилия» составляет история, реально воплощающая буддийскую концепцию круговорота человеческого существования. Переселение души, возрождение в новой телесной оболочке юноши по имени Киёаки, умершего в двадцатилетнем возрасте, наблюдает всю свою долгую жизнь его одноклассник и друг Хонда.Киёаки с детства знает Сатоко — дочь придворного аристократа, в семье которого он воспитывался.
Воспоминания последнего протопресвитера военного и морского духовенства отца Георгия Шавельского рассказывают о годах Русской армии. В годы Русско-японской войны о. Георгий находился в рядах действующей армии, сначала полковым священником, затем дивизионным и позже главным священником Маньчжурской армии. Он разделил вся тяготы этой войны с армией, был контужен и награжден орденами Св. Георгия и Св. Владимира с мечами. Назначенный на должность в 1911 г. о. Георгий накануне Первой мировой войны сумел реорганизовать военное духовенство и сблизить его с чинами армии и флота.
Новый мир. – 1995. – №6. – с. 233 – 243.
Повесть возвращает нас к героическим дням Великой Отечественной войны. Действие происходит на территории Чехословакии в 1944 — 1945 годах. Капитан Александр Морозов в составе партизанской бригады участвует в Словацком национальном восстании, затем в освобождении Чехословакии Советской Армией. Судьба сводит его с чешской девушкой. Молодые люди полюбили друг друга. Книга рассчитана на массового читателя. Рецензент В. Н. Михановский.
Воспоминания генерал-лейтенанта В.В. Марушевского рассказывают о противостоянии на самом малоизвестном фронте Гражданской войны в России. Будучи одним из создателей армии Северной области, генерал Марушевский прекрасно описал все ее проблемы, а также боестолкновения с большевиками. Большое внимание автор уделяет и взаимодействию с интервентами, и взаимоотношениям с подчиненными.
В оперативном руководстве партизанским движением огромную роль сыграла радиосвязь. Работая в тяжелейших условиях, наши связисты возвели надежные радиомосты между Центральным штабом и многочисленными отрядами народных мстителей, повседневно вели борьбу с коварными и изощренными происками вражеских радиошпионов. Об организации партизанской радиосвязи, о самоотверженном труде мастеров эфира и рассказывает в своих воспоминаниях генерал-майор технических войск Иван Николаевич Артемьев, который возглавлял эту ответственную службу в годы Великой Отечественной войны.
В книге рассказывается о партизанском отряде, выполнявшем спецзадания в тылу противника в годы войны. Автор книги был одним из сотниковцев – так называли партизан сформированного в Ленинграде в июне 1941 года отряда под командованием А. И. Сотникова. В основу воспоминаний положены личные записи автора, рассказы однополчан, а также сведения из документов. Рекомендована всем, кто интересуется историей партизанского движения времен Великой Отечественной войны. В формате PDF A4 сохранен издательский макет.