Сокровище змеелова - [20]

Две капли крови упали Мике на грудь. Он поморщился и отвернулся.

В некотором отдалении на каменном полу спиной к нему сидели Илай и Джура; их силуэты чётко вырисовывались на фоне сверкающей водной завесы. Открытый полупустой рюкзак Илая лежал у него на согнутой ноге; он склонился над ним и что-то искал.

Мика снова закрыл глаза.

– Ты же знаешь, Джура, я одиночка.

– Это правда, Илай. И всегда им был… – её ломкий голос затих.

Мика вдохнул и почувствовал, как повязки сдавили ему грудь. Он вспомнил светящееся копьё в сжатых пальцах женщины-змеерода; вспомнил жар, боль, запах собственной горелой плоти. Рана больше не пульсировала, теперь она зудела. Но он не шевелился, чтобы не чесать её; он просто лежал и слушал.

– Вот это мне подойдёт, – сказала Джура, и Мика услышал звук, похожий на шуршание мятой вощёной бумаги.

– Бери, – отозвался Илай. – Ты заслужила.

Она возмущённо выдохнула:

– Я это сделала не ради награды.

– Всё равно возьми, – мягко сказал Илай.

Оба замолчали, и Мика стал прислушиваться: что-то шелестело и позвякивало, как будто на каменный пол выкладывали всё больше предметов из рюкзака. Откуда-то из тёмных глубин пещеры до него доносился и другой звук, тот, что он уже слышал раньше: низкий хриплый рокот, который сначала усиливался, а затем вдруг ослабевал до низкого грохочущего стона.

– Я возьму ещё немного вот этого, – сказала Джура, и Мика услышал что-то похожее на стук деревяшек друг о друга.

– Ты умеешь ими пользоваться? – удивился Илай. – Я держу их только ради запаха. Этот мой мешочек может испускать такую вонь, которая и мёртвых распугает, а эти сосновые шишки её слегка перебивают.

– Если их измельчить и сварить, можно сделать пасту, которая лечит язвы.

Илай помолчал.

– Язвы? – в его голосе слышалось беспокойство.

– Азра стареет, – тихо отозвалась Джура. – Как и я…

– Да, все мы уже не те, что раньше, – хрипло заметил Илай.

– Паста не только язвы заживляет. Ожоги, открытые раны и тому подобное…

– Вот, бери сколько нужно, – сказал Илай. – Честно говоря, я понятия не имею, что это за штуки, но если ты знаешь, что с ними делать, то забирай все.

Мика слышал, как воздух с шипением вырывается между её острыми зубами.

– Змеебич, – прошептала она. – Редкий белый змеебич – очень сильное растение.

– Полезное или вредное?

– Это как посмотреть. Змеебич способен запустить сердце, остановившееся от ужаса, истощения или холода, – ответила она. – А может, наоборот, остановить здоровое сердце… Вот как это, например, – её рука хлопнула по камню. – Скажи мне, полезный он или вредный?

– Тут придётся поломать голову, – сказал Илай, обернулся, о чём сообщил скрип его кожаного плаща, и протащил по полу рюкзак. – Не считая этой шкуры и мускусных мешочков, ты всему можешь найти применение, и больше всех рада тому, что я насобирал.

– Но это нечестно, – возразила Джура. – Мы должны обменяться. Ты мне. Я тебе…

– Это вовсе не обязательно. Я…

– Подожди, – послышался шорох. – Скоро сезон дождей, Илай. Возьми вот это. Натри свои ноги. Это защитит их, когда ботинки совсем промокнут. И ещё…

Послышался звук отскочившей пробки.

– Дьявольский огонь, Джура, – выдохнул Илай. – А это ещё что?

– От пиявок. Один мазок – и они скукоживаются и отпадают.

– Не удивила, – сказал он с ухмылкой. – Готов поклясться, Джура, ты можешь вылечить что угодно в высоких землях.

– Змеерод учится у змеерода, – она замолчала. – Как и змеелов учится у змеелова, разве нет?

Илай фыркнул.

– По мне, так скорее каждый сам за себя.

– Но ведь ты научился.

– По правде говоря, больше от тебя, чем от кого бы то ни было из змееловов.

– Но были и другие учителя.

Илай вздохнул.

– Положим, я разжился несколькими полезными советами на своём пути, – сказал он. – И некоторые были от змееловов…

– Вот видишь, – перебила его Джура; в её голосе отчётливо слышались победные нотки. – Поэтому тебе следует обучить мальчика, Илай Винтер. Если ты его не научишь, это сделают другие; только научат его не тому, что действительно следует знать. Лишь плохому. Как воровать и грабить, как убивать…

– О, понятно, – протянул Илай. – Мы опять вернулись к этому разговору, да? Я уже сказал, Джура, я одиночка.

Они снова замолчали. Мика открыл глаза. Илай и Джура всё ещё сидели рядом в мерцающем свете, и смотрели на пол. Перед ними лежали небольшие кучки предметов, которыми они обменялись.

– Ты привёл его сюда, – настаивала Джура.

– Я и раньше приводил к тебе раненых змеев и приносил треснувшие яйца, Джура. Никакой разницы.

Мика откашлялся и приподнялся на локте. Илай и Джура обернулись.

– Проснулся наконец, – резко сказал Илай. – Как только я здесь закончу, я отправлюсь дальше. Предлагаю тебе собрать вещи, Мика, и поступить так же.

Джура встала и прошла через пещеру к Мике. Она тяжело опустилась на корточки возле него, задрала ему рубашку и сняла повязку; пока она осматривала рану, её красивое лицо омрачало беспокойство. Рана припухла и затянулась, чёрные точки швов напоминали рассевшихся рядком мух. Джура ощупывала его покрасневшую кожу подушечками когтистых пальцев.

– Ты достаточно окреп, чтобы идти? – спросила она. – Болит меньше, чем раньше? – Прямой и пристальный взгляд её тёмно-зелёных глаз смущал его, как и прежде.