Сокровища Стоунберри - [44]

— Роберто, — радостно произнесла Августа, ощупывая его. — С тобой все в порядке?

— Лучше и быть не может, — ответил итальянец. — Ты только посмотри на это….

— О чем ты говоришь? — не поняла Августа.

Зрение понемногу начало возвращаться к ней, светлые пятна перед глазами начали обретать контуры, превращаясь в…

— Невероятно! — ошеломленно воскликнула она, поворачивая перепачканное землей и глиной лицо к Роберто. — Мы нашли его!

В этот момент к их ногам сверху, чертыхаясь, упал Джереми.

— Проклятье, я ничего не вижу! Погасите свет!

— Увы, мой друг, это невозможно. Лучше смирись с постигшей тебя участью, — посоветовал ему Роберто.

Августа же бросилась возлюбленному на шею и принялась целовать его, крича:

— Джереми, у нас получилось! Мы нашли его! Понимаешь, мы!

— Ты задушишь меня, — шутливо отбиваясь — от ее ласк, заявил он и обратился к итальянцу: — Роберто, похоже, ты единственный здравомыслящий человек, которого я здесь вижу. Объясни, о чем толкует эта женщина. Получилось, что?

— Это трудно описать словами, — уклончиво ответил Роберто, глядя куда-то за его спину. — Об этом нельзя рассказать, это надо видеть.

Заинтригованный Джереми обернулся… и замер в немом восхищении так же, как и все остальные несколько минут назад.

Своды огромной пещеры, в которой они оказались, прорезало несколько отверстий правильной треугольной формы, через которые лился яркий солнечный свет. Что было тем более удивительно, ведь снаружи шел ливень. Но не это привело молодых людей в изумление. В центре необъятной пещеры стоял… храм.

Конусообразный, увенчанный золотым шпилем с семью священными дисками, сплошь покрытый барельефами, он потрясал воображение.

— Храм Будды, — на выдохе со священным благоговением проговорили Роберто с Августой.

Джереми не проронил ни единого слова. Он просто стоял и смотрел, еще не в силах полностью осознать значение произошедшего. И если бы не Августа, потянувшая его за руку, это состояние могло длиться целую вечность.

— Пойдем посмотрим, что там внутри, — предложила она.

Отказаться от подобного было бы величайшей глупостью на свете, поэтому он, как и Роберто, последовал за ней к дверям святилища.

Колонны, покрытые тонкой резьбой, длинный ряд погасших курильниц и конечно же золотое изваяние Чистейшего лотоса истины, как называли Будду, восседающего в позе нирваны на пьедестале в виде цветка, — вот что предстало их глазам, когда они оказались внутри храма.

С первого же взгляда стало ясно, что ни о каком сходстве найденного храма с тибетским не может быть и речи. Но то, что они видели, было не менее прекрасным памятником архитектуры.

— Странное ощущение, — нарушив тишину, поделился своими впечатлениями Джереми. — Я словно чувствую присутствие рядом иных сил, невидимых глазу, но необычайно могущественных. И этот Будда, я не суеверен, но мне кажется, что он смотрит прямо мне в душу, хотя его взгляд как бы устремлен вглубь себя.

— Так и должно быть, — сообщил Роберто. — Древние мастера знали, как вызвать определенные эмоции в душе человека.

— Ну вот, — с улыбкой произнес Джереми, — ты разрушил все очарование этого места. В следующий раз, прежде чем войти в подобное сооружение, для начала я удостоверюсь в том, что по близости нет ни одного ученого-археолога.

— И этот человек хочет стать твоим мужем?! — воскликнул Роберто, обращаясь к Августе. — Разве ему еще неясно, что более одержимой любительницы древности, чем ты, среди нашего брата-археолога не найти?

— К твоему сведению, Джереми еще не сделал мне официального предложения, — заявила Августа.

— Тогда что мешает устранить ему это маленькое упущение прямо сейчас? Трудно представить обстановку, которая была бы романтичнее, чем здесь. — И Роберто многозначительно посмотрел на Джереми.

— Но для соблюдения формальностей требуется два свидетеля, — возразила Августа, принимая все происходящее за его очередную шутку.

— Роберто Пачини всегда к вашим услугам, мисс. — Итальянец с важным видом поклонился ей. — А в качестве второго свидетеля можно призвать Будду, если, конечно, его кандидатура не вызывает у вас возражений.

— О! Мы почтем это за честь. Правда, Джереми? — Августа с лукавой улыбкой взглянула на любимого.

Тот решительно подошел к кузине и опустился перед ней на колено.

— Августа, хочу спросить у тебя: любишь ли ты меня и согласна ли стать моей женой, чтобы быть со мной в горе и в радости до самого последнего дня нашей жизни?

От этих его слов, сказанных самым серьезным тоном, у молодой женщины внезапно перехватило дыхание, и она долго собиралась с силами, чтобы ответить. А когда заговорила, ее голос от волнения прозвучал очень тихо:

— Джереми, после всего, что произошло между нами, ты спрашиваешь меня, люблю ли я тебя настолько, чтобы простить обман, с которого началось наше знакомство, и все, что за ним последовало? Если бы ты задал этот вопрос несколько дней назад, я не раздумывая ответила бы отказом. Однако, заглянув сегодня в лицо смерти, побывав на грани двух миров, я поняла: единственное, что способно напугать меня, — это невозможность увидеть тебя рядом с собой в последний миг моей жизни.