Сократ встречает Макиавелли - [3]
Сократ: Потому что ты пародируешь самого себя. Помнишь, что ты писал в посвящении, адресованном Лоренцо Великолепному, и помещенном в самое начало книги? Ты использовал те же аргументы, даже те же самые образы, чтобы убедить его нанять тебя – и та же бесстыдная лесть и оскорбление…
Макиавелли: Оскорбление? Нет! Не тебя!
Сократ: Ты посвятил целую главу «Государя» вопросу лести – «Каким образом избегать льстецов». И ты послал книгу Лоренцо в качестве подтверждения своей компетенции, но приложил к ней бесстыдно льстивое письмо! Ты наверное счел разум Лоренцо Великолепного совсем не великолепным. А также и мой, если счел, что я не замечу этого противоречия.
Макиавелли: В этом никто не сравнится с тобой, Сократ. Для тебя поиск противоречий – то же, что для муравьеда поиск муравьев.
Сократ: Что ж. По крайней мере мы оставили царство лести.
Макиавелли: Так как тебе мое предложение?
Сократ: Даже если бы мне хотелось его принять – а мне не хочется – все равно это невозможно. Это запрещено. У нас двоих другая задача. И ты не помощник экзаменатора, а мой экзаменуемый.
Макиавелли: О! Я понимаю. Я вовсе не хотел нарушить воли твоего Хозяина. Кстати, ты никогда не рассматривал этот вариант? Конечно, лишь как мысленный эксперимент. Возможно, тебе пригодился бы мой опыт в том единственном мысленном эксперименте, который ты никогда не проводил.
Сократ: Стоп. Молчи! Ты думаешь, я столь же наивен, как женщина в саду? Или, говоря твоими категориями, кому, по-твоему, принадлежит здесь власть?
Макиавелли: Ты неверно понял мои намерения.
Сократ: Я не могу знать намерений. Но есть Тот, Кто может. Поэтому я настойчиво предлагаю избегать задумываться о подобных «мысленных экспериментах» даже на секунду. И хоть ты и можешь обмануть меня, я ничего здесь не решаю. Думаю, ты догадываешься, Кто решает.
Макиавелли: Я буду кротким, как овечка. Что я должен сделать, чтобы получить спасение?
Сократ: (Даже сейчас игры с огнем!) Многое, мой друг, но сейчас только одна предварительная задача – познать самого себя. Именно для этого я и был послан к тебе. И я буду использовать твою книгу как твое зеркало.
Макиавелли: Ты будешь исправлять меня?
Сократ: Нет, я буду задавать тебе вопросы, а ты будешь отвечать. И, если ты захочешь, то можешь исправлять сам себя.
Макиавелли: Конечно! Твой знаменитый «сократический метод»! Что ж, если у меня нет выбора, начинай.
Сократ: Выбор у тебя есть. В этом суть вопроса – выбор. Каждый вопрос дает по крайней мере два варианта выбора – да или нет. И только ты решаешь, какой выбор сделать. Я знаю, ты понимаешь, ведь ты прочел те записи Платона>[10], в которых он приводит вопросы, которые я задавал многим моим землякам в Афинах. И ты умный человек.
Макиавелли: Ты хорошо меня знаешь, Сократ. Давай начнем.
2. Отличие от Платона
Сократ: С чего ты предпочитаешь начать?
Макиавелли: С начала.
Сократ: Мудрый выбор. Полагаю, ты имеешь в виду название книги.
Макиавелли: Да. И я хотел бы сразу попросить тебя не сравнивать «Государя» с книгой, которой он в наибольшей степени противоречит, с самой знаменитой и влиятельной философской книгой – по крайней мере в мое время…
Сократ: Ты имеешь в виду «Государство» Платона?
Макиавелли: Да. Я знаю, он был твоим любимым учеником, но…
Сократ: Ты этого не знаешь. На самом деле у меня много проблем с этой книгой. Тебе наверное интересно будет узнать, что она продолжает оставаться самой влиятельной книгой в истории философии уже много веков. Именно поэтому и естественно сравнить ее с твоей книгой. Эти книги были пионерами классической и современной политической философии, а также двух противоположных темпераментов – идеалиста против реалиста, рационалиста против эмпирика, принципов против фактов. Мне кажется, это прекрасный план, но почему ты не хочешь, чтобы я сравнивал?
Макиавелли: Ответ в двух названиях. Я написал свою книгу для единственного читателя – человека, который является или хочет быть государем. Я просто рассказал ему, что сработает, а что нет – рассказал государю. Платон написал свое «Государство» для целого общества – respublica – общее дело. Общее благо всегда важнее частного в «Государстве».
Сократ: Да, это так.
Макиавелли: И второе отличие в том, что государство Платона не было реальным, а было лишь мечтой. Когда Платон решил претворить свою мечту в реальность в Сиракузах, где правил его родственник, это не сработало. Это было катастрофой. «Государство» написано для человека, который не существует. Идеальная человеческая природа – это абстракция.
Сократ: Да, катастрофа в Сиракузах – это факт. Но вопрос о существовании идеальной человеческой природы остается одним из величайших вопросов философии, по которым ваши с Платоном мнения расходятся. Он был метафизическим реалистом. Он полагал, что природа вещей столь же реальна, как и сами вещи. Ты же был номиналистом, то есть полагал, что природа вещей это лишь название, имя, nomina, а реально существуют только индивидуальные вещи. Но твоя книга не о метафизике, поэтому мы не будем обсуждать эту тему сегодня, хотя полезно будет иметь в виду, что многие твои аргументы в «Государе» предполагают метафизический номинализм. Второе допущение об общем и частном благе очень резко отличает твою книгу и ее название от платоновской. Было бы правильным обсудить здесь этот вопрос. Почему же ты просишь меня не делать этого?
Перевод первых четырех статей - "Время", "Духовная история. Как мы оказались на краю", "Кант", "Никколо Макиавелли" принадлежит М.А. Гринзайду. Тексты любезно предоставлены переводчиком. Другие статьи взяты с разных сетевых источников (источники указанны в примечаниях).
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Стоицизм, самая влиятельная философская школа в Римской империи, предлагает действенные способы укрепить характер перед вызовами современных реалий. Сенека, которого считают самым талантливым и гуманным автором в истории стоицизма, учит нас необходимости свободы и цели в жизни. Его самый объемный труд, более сотни «Нравственных писем к Луцилию», адресованных близкому другу, рассказывает о том, как научиться утраченному искусству дружбы и осознать истинную ее природу, как преодолеть гнев, как встречать горе, как превратить неудачи в возможности для развития, как жить в обществе, как быть искренним, как жить, не боясь смерти, как полной грудью ощущать любовь и благодарность и как обрести свободу, спокойствие и радость. В этой книге, права на перевод которой купили 14 стран, философ Дэвид Фиделер анализирует классические работы Сенеки, объясняя его идеи, но не упрощая их.
Какую форму может принять радикальная политика в то время, когда заброшены революционные проекты прошлого? В свете недавних восстаний против неолиберального капиталистического строя, Сол Ньюман утверждает, сейчас наш современный политический горизонт формирует пост анархизм. В этой книге Ньюман развивает оригинальную политическую теорию антиавторитарной политики, которая начинается, а не заканчивается анархией. Опираясь на ряд неортодоксальных мыслителей, включая Штирнера и Фуко, автор не только исследует текущие условия для радикальной политической мысли и действий, но и предлагает новые формы политики в стремлении к автономной жизни. По мере того, как обнажается нигилизм и пустота политического и экономического порядка, постанархизм предлагает нам подлинный освободительный потенциал.
Жизнь — это миф между прошлым мифом и будущим. Внутри мифа существует не только человек, но и окружающие его вещи, а также планеты, звезды, галактики и вся вселенная. Все мы находимся во вселенском мифе, созданным творцом. Человек благодаря своему разуму и воображению может творить собственные мифы, но многие из них плохо сочетаются с вселенским мифом. Дисгармоничными мифами насыщено все информационное пространство вокруг современного человека, в результате у людей накапливается множество проблем.
Целью данного учебного пособия является знакомство магистрантов и аспирантов, обучающихся по специальностям «политология» и «международные отношения», с основными течениями мировой политической мысли в эпоху позднего Модерна (Современности). Основное внимание уделяется онтологическим, эпистемологическим и методологическим основаниям анализа современных международных и внутриполитических процессов. Особенностью курса является сочетание изложения важнейших политических теорий через взгляды представителей наиболее влиятельных школ и течений политической мысли с обучением их практическому использованию в политическом анализе, а также интерпретации «знаковых» текстов. Для магистрантов и аспирантов, обучающихся по направлению «Международные отношения», а также для всех, кто интересуется различными аспектами международных отношений и мировой политикой и приступает к их изучению.
Люди странные? О да!А кто не согласен, пусть попробует объяснить что мы из себя представляем инопланетянам.
Основой этой книги является систематическая трактовка исторического перехода Запада от монархии к демократии. Ревизионистская по характеру, она описывает, почему монархия меньшее зло, чем демократия, но при этом находит недостатки в обоих. Ее методология аксиомативно-дедуктивная, она позволяет писателю выводить экономические и социологические теоремы, а затем применять их для интерпретации исторических событий. Неотразимая глава о временных предпочтениях объясняет процесс цивилизации как результат снижающихся ставок временного предпочтения и постройки структуры капитала, и объясняет, как взаимодействия между людьми могут снизить ставку временных предпочтений, проводя параллели с Рикардианским Законом об образовании связей. Сфокусировавшись на этом, автор интерпретирует разные исторические феномены, такие как рост уровня преступности, деградация стандартов морали и рост сверхгосударства.